Демьян Бедный - Том 3. Стихотворения 1921-1929

Это бешеные псы
   Рвутся в перепалку.
Но… им жить еще – часы.
   А потом – на свалку!

Одесскому райкомводу – поздравление!
   Это ль не знаменательное явление?
Наши пролетарские соломоны,
Осуществляя советские законы,
Вынесут итальянскому судовладельцу приговор,
Какой ему не снился до сих пор:
«Вот какова наша коммунистическая линия.
Это тебе не твоя Муссолиния!»

   Придравши домой из Одессы,
Синьор отслужит три благодарственных мессы,
А потом возьмет своих матросов в зажим:
«Это вам не советский режим!»

Матросы, после столь наглядного обучения,
Поймут, откуда их злоключения,
Каким путем усмиряются фашистские нравы
И где искать на хозяев управы.
Хозяин будет кивать на фашистский Рим,
А у матросов станет в моде
Ответ в таком, примерно, роде:
«Уж мы, подлец, с тобой поговорим
В Одесском райкомводе!»

– Эх, матросы, матросы! Народ вы боевой.
Пора вам райкомвод устраивать свой!

То есть все, как нарочно!
Не успел я отдохнуть бессрочно,
Как этот Керзон – ни дна ему ни покрышки! –
Не дает от ультиматумов передышки!
   Последний ультиматум с издевкою,
С ласковой припевкою:
Не надо больше лишних фраз,
Ставлю, дескать, ультиматум в последний раз.
   В последний ли? Будет видно.
Досадно и обидно.
Затянулась канитель
На несколько недель,
А то, пожалуй, и поболе.
Расканителиться не в нашей воле.
Канитель все же лучше драки,
Не мы тут задираки.
Это Керзону неможется,
Это Керзон тревожится,
Это Керзон принимает меры предупреждения
Против нашего хозяйственного возрождения.
Это нас прощупывает буржуазная саранча:
Как-то мы изворачиваемся без Ильича?
Хватит ли у нас сноровки –
Не поддаться на вражьи уловки?
Если мы сразу когтей не покажем,
То много ли можно с нас урвать шантажем?
   Урвать! Урвать! Урвать!
Большевики не хотят воевать.
Большевики увлекаются мирной работою.
Какой бы ошпарить их нотою,
Насколько увеличить давление,
Чтоб они пришли в исступление
И сделали то сгоряча,
Чего хочет буржуазная саранча,
То-бишь поддались провокации злобной
В обстановке, для Керзона удобной!
   Совет мой Керзону таков:
Искать дураков
Не на столь большом от себя расстоянии.
Они есть и в Британии.
Это их злобно-шалый, звериный напор
Обостряет наш спор,
Это их наступленье на нас бесшабашное
Приближает тот день и тот час роковой,
Когда мир весь разделит чертой огневой
Неизбежное нечто и… страшное!

       Что нам английские ноты!
          Есть свои заботы!

В минувшую субботу
Имел я одну заботу:
Ухмыльнуться так над керзоновской угрозой,
Чтоб со мной засмеялась вся Москва.
И вот стал я выводить прозой
Такие слова:

   Возымели мы желание
Написать вам сие послание,
В коем, осуществляя данное нам полномочие…
Многоточие!!!

        Стоп, Керзон, обожди!
        Я попал взамвридвожди!

Осталась нота без конца,
Так как явились ко мне два гонца
И заговорили со мной в таком соблазнительном тоне,
Что… я очутился на вокзале в вагоне.
В вагоне заснул, все еще с Керзоном в уме,
А проснулся в городе Костроме,
Оказавшись в безвыходном положении:
В губисполкомском окружении!
Товарищ Огибалов , предгубисполком,
Заговорил со мной таким языком:
«Товарищ Демьян, делать неча!
Не зря вам такая встреча!
У нас в селе Шунге зажглось электричество,
Будет на торжестве народу необозримое количество.
Из Москвы мы ждали больших гостей,
А от них ничего, окромя вестей,
Что, дескать, заняты по горло.
У нас же вот как приперло.
Говоря иносказательно,
Нужен свадебный „генерал“ обязательно!»
   Короче сказать, после такого привета
Я вышел из вагона не в качестве вольного поэта,
А в качестве члена Московского Совета.
   Так как при этом
Господь бог наградил нас «условным летом»,
То пошел я на пароход по лужам,
Под надоедливым, мелким дождем.
Шел этаким государственным мужем,
В некотором роде – замвридвождем!