Федор Сологуб - Том 7. Стихотворения

Сколько в этой элегии чего-то истомленного, придушенного, еле шепчущего, жутко-невыразимо-лунного:

(с. 37 сл.)

Нет, я не верю материнству желания, когда оно поет у того же Сологуба:

(с. 36)

А какая страшная нежность в этой риторике, среди лубочных волхвований –

(с. 167)

И вдруг откуда-то брызнули и полились стеклянные звоны, и чьи-то губы тянутся, дышат, улыбаются, чьи-то розовые губы обещают в вас всю свою сладость перелить. Разберите только, где здесь слова, а где только лилы и качания:

А та – Желтолицая уже здесь, возле, немножко лубочная, но что из этого?..

(с. 168)

Воспреемнику Недотыкомки незачем, кажется, были бы стихи, чтобы томить и долить нас новым страхом, новым не только после Вия, но и после пробуждения Раскольникова. Но лирике нашей точно нужен сологубовский единственный страх –

(т. е. что-то глупо-кошмарно-дико-разросшееся, вроде назойливо не сказанных и цепких слов, из которых иной раз напрасно ищешь выдраться в истоме ночного ужаса).

(неотступная близость темноты, уже привычной, странно обыденной даже)

Мы не прочь верить иногда Сологубу, что наше общее я было раньше и Фриной (с. 17 сл.). Но нам ближе в словах его другая Прекрасная Дама, та – нежить , которая пришла соблазнять его в белой рубахе .

Только вы не разбирайте здесь слов. Я боюсь даже, что вы найдете их сочетания банальными. А вот лучше сосчитайте-ка, сколько здесь А и полу-А – посмотрите, как человек воздуху набирает от того, что увидел , как у ведьмы упала белая рубаха? Кто разберет, где тут соблазн? где бессилие? где ужас?

Сологуб прихотливый поэт и капризный, хоть нисколько не педант-эрудит. В нем чаще бывает даже нечто обнаженно-педагогически-ясное.

Но есть и у Сологуба слова-тики , и, уснащая его стихи, они, придают им индивидуальный колорит вроде того, как разные винтели и следовательно отмечают говорку большинства из нас.

У Анри де Ренье недавно констатировали такие точно тики-слова or и mort . Сологуб злоупотребляет словами: больной и злой . Все у него больное: дети, лилии, сны и даже долины. Затем у Сологуба-лирика есть и странности в восприятиях. Босые женские ноги , например, в его стихах кажутся чем-то особенно и умилительным, и грешным, – а главное, как-то безмерно телесным.

Иногда Сологуба тешат и звуки. Но это не Вячеслав Иванов, этот визионер средневековья, переживший потом и Возрождение, чтобы стать одним из самых чутких наших современников. Когда Вячеслав Иванов цедит, кромсает и прессует слова для той фаянсовой ступки, где он будет готовить – алхимик – свое слепительное Да , он прежде всего возбуждает в вас интеллектуальное чувство, интерес, даже трепет, пожалуй, перед его знанием и искусством.

Не то Сологуб –