Федор Сологуб - Том 7. Стихотворения

Вдали, над затравленным зверем,
Звенит, словно золотом, рог.
  Не скучен боярыне терем,
  И взор её нежен и строг.

Звенит над убитым оленем,
Гремит торжествующий рог.
  Коса развилась по коленям,
  А взор и призывен, и строг.

Боярин стоит над добычей,
И рог сладкозвучен ему.
  О, женский лукавый обычай!
  О, сладкие сны в терему!

Но где же, боярин, твой кречет?
Где верный сокольничий твой?
  Он речи лукавые мечет,
  Целуясь с твоею женой.

Вывески цветные,
Буквы золотые,
Солнцем залитые,
Магазинов ряд
С бойкою продажей,
Грохот экипажей, –
Город солнцу рад.

Но в толпе шумливой,
Гордой и счастливой,
Вижу я стыдливой,
Робкой нищеты
Скорбные приметы:
Грубые предметы,
Тёмные черты.

Невнятною, тёмною речью
Мне кто-то коварно открыл
И злобную ложь человечью,
И правду таинственных сил.

Страшна мне неправда людская,
Страшны и вершины святынь, –
Иду я один, убегая
В безмолвие тайных пустынь.

Из-за тумана ночного
Встал, подымаюсь я снова
Тихой и бледной луной.
На землю сею сиянья,
Чары, и сны, и мечтанья,
Всем утомлённым покой.

За день устал я смеяться,
Солнцем к земле разливаться,
Всё веселить и живить.
Кроткою буду луною
Всех к тишине и покою,
Сам засыпая, манить.

Усмиривши творческие думы,
К изголовью день мой наклоня,
Погасил я блеск, огни и шумы,
Всё, что здесь не нужно для меня.

Сквозь полузакрытые ресницы
Я в края полночные вхожу,
И в глаза желанной Царь-Девицы
Радостно гляжу.

Во мне молитва рождена
  Полночной тишиною,
И к небесам вознесена
  Томительной луною.

Молитва тихая во мне
  Туманом белым бродит,
И в полуночной тишине
  К моим звездам восходит.

Какой-то хитрый чародей
Разъединил моё сознанье
  С природою моей, –
И в этом всё моё страданье.

Но если дремлет он порой,
  И колдовство оставит, –
Уже природа не лукавит,
Не забавляется со мной.

  Послушна и правдива,
Она приблизится ко мне.
В её бездонной глубине
Я вижу девственные дива.

Блуждали молитвы мои
По росистым тропинкам земли,
И роптали они, как ручьи,
И кого-то искали вдали.

И думы мои холодели,
Как грёзы в монашеской кельи,
И грёзы, как звёзды, блестели,
В лазурном и ясном весельи.

Помню я полдень блаженный
В тихом преддверьи весны, –
В сердце моём загорелось
Солнце нетленной страны.

Пали докучные грани, –
Я восходил до небес,
Был несказанно прекрасен
День торжества и чудес.

Надо мною жестокая твердь,
Предо мною томительный путь,
А за мною лукавая смерть
Всё зовёт да манит отдохнуть.

Я её не хочу и боюсь,
Отвращаюсь от злого лица.
Чтоб её одолеть, я стремлюсь
Расширять бытие без конца.

Я – царевич с игрушкой в руках,
Я – король зачарованных стран.
Я – невеста с тревогой в глазах,
Богомолкой бреду я в туман.

Для кого прозвучал
Мой томительный голос?
Как подрезанный колос,
Я бессильно упал.

Я прошёл по земле
Неразгаданной тайной,
И как свет неслучайный
В опечаленной мгле.

Я к Отцу возвращаюсь,
Я затеплил свечу,
И ничем не прельщаюсь,
Ничего не хочу.

Мой таинственный голос
Для кого прозвучал?
Как подрезанный колос,
Я на землю упал.

Я не слышу ответа,
Одинокий иду,
И от мира не жду
Ни привета, ни света.

Я затеплил свечу,
И к Отцу возвращаюсь,
Ничего не хочу,
И ничем не прельщаюсь.

Побеждайте радость,
Презирайте смех.
Всё, в чём только сладость,
Всё – порок и грех.
Побеждайте радость,
Подавляйте смех.