Константин Бальмонт - Том 3. Стихотворения

  За гаем зеленым,
  Со смехом и звоном,
Промчались в ночи бубенцы.
  Горячая тройка
  Уносится бойко
Во все мировые концы.

Молодая Весна в пояске из цветков,
Что готов соскользнуть перед входом в альков,
Наклонилась над светлым затоном,
Под навесом деревьев зеленым.

Уже Солнце зашло. Но весною светло
В вечеру и в ночи. И пол ночи прошло.
А Весна все заснуть не хотела,
И румянилось юное тело.

Соловьиная песнь и пришла и ушла,
А Весна все ждала, над затоном светла.
И мечты возжелавшей Весталки
Расцветали в лесах как фиалки.

И спала не спала, но в глазах у Весны
Были тени теней, были дальние сны.
И хотенья застывшей Вакханки
Расцветали в росе как горчанки.

Так спала не спала от зари до зари
Огневая Весна, две недели и три.
И растаяла в брызгах рассвета,
Когда глянуло в очи ей Лето.

Взяв с собой медвяный жбанчик,
Сплел из мятлика я лесенку,
И полез на одуванчик,
И пою при этом песенку: –

  Не комар я, не жучок,
  Я веселый светлячок,
  Между трав мальчонка,
  Фея же девчонка,

  Фее я пою: Приди.
  Целый месяц впереди.
  Месяц наш медовый,
  Каждый день нам новый.

  Ты, девчонка, торопись,
  Прямо в пору дни сошлись.
  Одуванчик глянет,
  Дунет и завянет.

  Вот, как в жбанчике есть мед,
  Золотистым он цветет, –
  Глянь, на тонкой вые
  Волосы седые.

  Золотой погас пожар,
  Глянул снегом белый шар,
  Здравствуй, одуванчик,
  Я бросаю жбанчик.

  Фея слышала заклятье, –
  Песня пела убедительно, –
  В голубом предстала платье,
  С нею счастлив был я длительно.

Сухой короткий треск кузнечика.
 Июля предпоследний зной.
  Бежит мой конь. Звенит уздечка.
   Еще не кончен весь рассказ.

Я припаду к тебе на плечико.
 Ты будешь счастлива со мной.
  Спешу. Еще не сохнет речка.
   Обедня Солнца. Вышний час.

  Тебе конец венчанный лета,
Ты овладела моей мечтой.
  Заре – зарницей песня спета,
Войди же смело в чертог златой.

  О, да, из пурпура и злата,
Он безгреховный, наш храм-альков.
  Иди с Востока до Заката
В венке из маков и васильков.

  Стихом червонного излома
Ночное небо сверкнет в бреду.
  Костер, зажженный взрывом грома,
Осветит свадьбу двух душ в саду.

Я великое жаркое Лето,
Огнеликое чудо в дыму,
Я тепло огневого ответа,
Вопроси, – все поймешь, как сожму.

Я велю обозначиться зною, –
Многозыбкий, он виден глазам,
Я вселенскую пляску устрою,
На усладу раскрытым сердцам.

Заалеется мной земляника,
Покраснеет, потупится ниц,
Переброшусь я в радостность вскрика,
В загорелые лица девиц.

Все побеги и ржи и пшеницы
В золотой я одену наряд,
Я скажу, – заиграют зарницы,
Кое-где и деревни сгорят.

Я горячее алое Лето,
Я высокий предел всех живых,
Набирайтесь великого света,
Запевайте свой свадебный стих.

Листья, расцвета червленого,
С беглыми нитями просини,
В воздухе – запахи жженого,
Верные вестники Осени.

Там, торфяными болотами,
Ходит огонь завершающий,
Птицы кружат перед слетами,
Снег скоро выпадет тающий.

Звездочки снега в плясании
Будут лишь предупреждением,
В том гробовом расцветании
Есть упоение тлением.

Ветер, как быстрыми копьями,
Тканями двигнет багряными,
С белыми крупными хлопьями
Вихри придут за туманами.

Багряное Солнце всходило
Над застывшей за летом землей.
Зачем ты меня не спросила,
В те дни как бродил я с тобой?

Все в белый окуталось иней,
Ото льдинок хрустит под ногой.
Желтой лесною пустыней
Проносится шорох сухой.

Какая дрожащая сила
В этом сердце, в тюрьме огневой!
Зачем ты меня не спросила?
Я тебе бы ответил: – «Я твой».

Весь воздух летом нас защищает шатром горячим.
А в осень жутко. Весь воздух жмется. С дождем мы плачем.