Константин Бальмонт - Том 4. Стихотворения

Я Вицтлипохтли, Боец.
Нет никого, как я,
Я исторгатель сердец.
Желтоцветна одежда моя,
Из перьев цвета Огня,
Ибо Солнце взошло чрез меня.

Я Вицтлипохтли, Боец.
Как колибри, пронзаю даль.
На мне изумрудный венец,
Из перьев птицы Кветцаль,
Венец травяного Огня,
Ибо Солнце взошло чрез меня.

Человек из облачных стран
Кровавость узнал чрез Бойца,
Алость цветистых ран
На бледности хладной лица.
Отнял я ноги ему,
Человеку, что любит тьму.

Среди людей Тлаксотлан
Бросает он перья-пожар,
Бросает он зарево ран,
Боец, чей меток удар.
Войну Победитель людей
Несет меж порханий огней.

Бог людей Тлаксотлан
Страхом наполнил сердца,
Пыль встает, как туман
Крутится волей Бойца.
Крутится пыль столбом,
Дымом встает с огнем.

Наши враги Амантлан,
Собери их, сбери их сюда,
Увидит их вражеский стан,
Как близок к ним враг и беда.
Собери их скорее в их дом,
Чтоб там осветить их огнем.

Наши враги Пипитлан,
Собери здесь скорее их всех,
Будет им праздник дан,
Радость бранных утех.
Собери их скорее, сбери,
Свет увидят огнистой зари.

Нет никого, как я,
Я, Вицтлипохтли, Боец.
Желтоцветна одежда моя,
На мне изумрудный венец,
Цвет колибри, лесов и Огня,
Ибо Солнце взошло чрез меня.

Со щитом он от девы рожден,
Вождь, чьи сильны полки,
Был выношен девою он,
Чьи удары – с левой руки.

Утренний храм мела,
Не знала, что будет с ней,
Не ведала, как зачала,
И стала Царицей людей.

С Неба, чей свод высок, –
Как луч из-за вышних скал, –
Из перьев блестящих клубок
В девичье лоно упал.

С копьем, со щитом был рожден
Боец, чьи движенья легки,
Был выношен девою он,
Кто так меток с левой руки.

На нее, Коатликуэ,
Устремился вражеский клич,
Но в огненной он змее
Обрел оскорбителям бич.

Четыреста Южных он
Низверг словно воды рек,
Встал за деву, кто девой рожден,
На горе Коуатепек.

Когда он раскрасил щит,
И краски явил лица,
Был грозен цветистый вид,
Победительный вид Бойца.

И тешился в бранной игре,
Кто за мать свою деву встал.
Врагов на Змеиной Горе
Как камни он всех разметал.

В Тцоммолько, в пылающем храме Огня,
Отвергну ли жертву во имя меня?
Жрецы, удержу ли ее,
Что возникла во имя мое?

Во храме литавры стенания шлют,
Из раковин рог, и свирели поют,
И маска за маской идет,
Ряды нарядилися – вот.

И Тцоммолько – там слышно, что песнь началась,
В Тцоммолько певучий означился час.
Чего ж не приходят они?
Чего ж не усилят огни?

В Тцоммолько мне жертва должна быть дана,
От жертв человеческих воля сильна.
Уж Солнце над миром взошло,
Пусть кровь изольется светло.

В Тцоммолько уж песня коснулась конца.
Без всяких усилий достиг он венца.
Немного пришлось ему ждать,
Ворожит его благодать.

О, малая, ты, чей туманен дворец,
Но кто огневзорный готовит венец,
Да будет увенчан тобой
Бог желтый и бог голубой.

Из Семи Пещер он возник,
Из Семи тайников теней.
Явил быстроглазый свой лик
В стране Колючих Стеблей.
Из Семи изошел он Пещер,
Чей глубинен туманный размер,
Из Семи изошел он Пещер.

Я сошел, я сошел,
У меня копье с шипом,
Из стеблей колючих сплел
Я копье с острием.
Я сошел, я сошел.

Я сошел, я сошел.
А со мною сеть,
Я ее искусно сплел.
Будет кто-то в сети млеть.
Я сошел, я сошел,

Я хватаю, я схватил,
Я хватаю, я беру.
Из Семи пришел Могил,
И хватаюсь за игру.
Я хватаю, я схватил.

Орлица, орлица, раскрашена кровью змеиной,
Могучая птица, с короной из перьев орлиной.
Густой кипарис, для Чальмекского края охрана,
Проворный Олень, копьеносица Койоакана.
Маис перед ней – как раскинутый стан.
Рокочущий с ней барабан.