Олег Северюхин - Я вас поглажу мягкой лапой

Можешь бежать за трамваем
В три этажа материться,
Могут метнуть караваем
Как в недопившую жрицу.

Но от твоей латыни
Млечный совсем поникнет,
В поле завянут дыни,
Сторож уснет, не пикнет.

Если отжать колодец,
Можно воды напиться,
Или услышать возглас,
Что в животе бурлится.

В теме пиратской отныне
Ходят одни шалашовки,
Ты их прикроешь в июне
Мятым клочком плащовки.

Выпьем винишка на счастье,
В утлую сядем лодку,
Бросимся в море-ненастье,
Песню запев во всю глотку.

Почистил я старые крылья
И взмыл круто в небо, в полет,
Мы вместе и нас эскадрилья,
И сердце с мотором поет.

Лечу я рассвету навстречу,
Поймаю свой ласковый луч,
Природе своей не переча,
Пока я на это везуч.

Зачем нужен маленький лучик?
От солнца так много лучей.
Такой мой характер летучий,
Мне нужно всегда горячей.

Я солнца покой охраняю
И землю от бурь берегу,
Цветы я весной оживляю
И свет изгибаю в дугу.

Стираю на солнце я пятна
И спорю с коварной судьбой,
И ты лишь одна ненаглядна,
Я сверху любуюсь тобой.

Пою я оду для пера,
Мы назовем его стило,
Частичка птичьего пера,
Какую силу обрело.

Вот Запад с палочкой свинца,
Как пуля у поэта слог,
В мечтах за рюмочкой винца
Он на земле и царь, и Бог.

Восточный брат его – капам,
Искусный мастер рубаи,
Всем говорит «друзья, сапам»
И сказки пишет о любви.

На кисти мягкой капля туши,
О хокку мастер размышляет,
Жена ему готовит суши,
В душе сакура расцветает.

Четыре света – песнь одна
Звучит на разных языках,
Все солнце видим из окна
И женщин носим на руках.

В смирительной рубашке
Ходил в деревне дед,
Стрелял по Николашке,
Ему сто лет в обед.

Внучок его, кровинка,
В рубашке чистый дед,
В глазах кинжал, лезгинка,
И супчик на обед.

Курил всегда пустырник,
Заваривал шалфей,
И был такой настырный
До кончиков ушей.

Писал с утра листовки
И баню штурмовал,
От бешеной коровки
Кефирчик попивал.

Ему художник Дюрер
Портретик написал,
Привет, штандартенфюрер,
Себе тогда сказал.

Врачи здесь все евреи,
Больница вся – дурдом,
Вот камергер в ливрее,
А там – Наполеон.

Вот выпишут на волю,
Возьму свой пулемет,
Соседа дядю Колю
И будет жизнь вам мёд.

С рожденья каждому тележку
Нам под расписку выдал Бог,
На всякий случай добрую усмешку
И на дороге важный поворот.

Трясись одна по жизненным ухабам,
Возьми монету, выкинь решку,
Напейся водки, к пьяным бабам
Любовь и горе ходят вперемешку.

Случайный спутник на дороге,
Посланник Дьявола и Бога,
Он, как безмен в любовном торге,
Как сладкий ветер сна ночного.

Всегда легко его проехать мимо,
Без седока быстрей бежит тележка,
Одной приятно греться у камина,
Себя одну ты любишь, сладкоежка.

Судьба, не выкидывай номер,
Мы жили прекрасно с тобой,
Хранила меня ты в роддоме,
Как воин сражалась с грозой.

Водила за ручку по саду,
Играла со мною в футбол,
Всегда утоляла мне жажду,
Вела за собой в комсомол.

Меня сохранила от пули,
Закрыла от грязных людей,
Вдруг жизнь, как Иуд поцелуи,
И солнце по цвету темней.

В когтях омужиченной бабы
Цыгарка, в бокале коньяк,
Ей оду поют краснобаи,
И стаи кружат воронья.

Судьба, ты прекрасная дама,
Любимая мною, порукою честь,
Комедия жизни – российская драма,
Прекрасных людей нам несчесть.

Тебя приглашу я на танец,
Мне ляжет рука на плечо,
Я – русский солдат, не испанец,
Но сердце мое горячо.

Судьба, не выкидывай номер,
Возлюбленный твой Дон-Кихот,
Он жив И нисколько не помер,
И дел у него полон рот.

В Сибири рано холодеет,
Но в марте начинается весна,
Весной родился и Андреев,
Вот он – по центру среди нас.