Антонио Менегетти - Психология лидера

Через интернет мы можем узнать обо всем. Тот, кто обладает компьютером и умеет им пользоваться, знает, что его просматривают, но и сам может заглянуть туда, куда ему вздумается. Каждый пользователь телефонного аппарата, и об этом известно уже с 1947 года, известен оперативному центру (Эшелону [104] ).

Мем существует для самого себя. Слово – это имитация действия, образ действия. В книге «Тезаурус. Словарь онтопсихологических терминов» я пишу о том, что отцы-основатели языка создавали слова как отражение действия и как отражение отношения к действию и к субъекту. Простое слово, или речь, может формализовать универсум смысла. Знак, слово – это форма, отражающая реальность и ее функцию так, чтобы обеспечить обратимое совпадение с ними. Сказать «эта роза» и представить «эту розу» оказывается одним и тем же. Индивид, стоящий перед зеркалом, равен отраженному образу. Видя образ, мы видим индивида. Индивид и образ взаимообратимы. Когда слово является семантической проекцией существа, его произносящего, оно становится знаком, порождающим бытие.

Способность к порождению слова, образа присуща разумному и интенционально направленному существу. Все то, что реально существует, обладает собственной интенциональностью, уточняемой идентичностью собственной природы. Действие отражения внутренней и внешней данности – свойство разумных существ. Поэтому образ предстает как момент процесса существования и изменения.

Субъект объективирует себя, устанавливает свое отличие, осознавая себя с двух сторон – извне и изнутри. Благодаря такой врожденной способности субъект формализует различные речевые пассажи, и даже образ-самоцель, не предполагающий возвращения к реальности и обратимости с ней. Такая формализация становится фикцией, возможностью ради возможности.

В рамках рефлективного процесса и в ходе его развития гипотетически допускается создание как функционального образа, так и образа, нацеленного на самого себя или на возможную игру.

Эта игра возможного, игра кратчайших технических путей порождает все допустимые горизонты меметики.

Мем вызывает любопытство своего хозяина, изумляя новобранца и заручаясь полным доверием новой жертвы, на которой он паразитирует.

Мир информатики удостоверяет нас в существовании так называемого невидимого мира. Логико-историческое «Я», сформированное меметическими структурами общества, в конце концов следует внешней логике (семья, религия, государство, законы, местное окружение), и человек утрачивает ось совпадения с первичной внутренней данностью. В сущности, человек сравним с биологической клеткой, в которую извне вводятся данные. И, поскольку они не усваиваются на глубинном уровне, на выходе мы имеем личность, отделенную от своего существа.

Логико-историческое «Я» складывается путем интроекции и метаболизации социальной, внешней данности. Настоятельное внедрение внешних правил обучает субъекта, ограничивает его рамками знака и образует цифровую клавиатуру, логико-историческое «Я», которое усваивает, как движется реальность при произнесении данного слова, при совершении данного поведения, выражения. Логико-историческое «Я», обучаемое всему извне, испытывает различные телесные ощущения (желание испражниться, жажду, тепло, холод, голод, первичные инстинкты), но обязано соразмерить их с множеством других мотиваций. Внутренние импульсы запрашивают действия, но логико-историческое «Я» не может на них ответить, поскольку должно формализовать и упорядочить все мотивации согласно жестким требованиям, в основе которых лежат мемы. В своем теле человек ощущает непонятные и опасные порывы, которые не выпускаются наружу и продолжают жить в тени, как нечто латентное, как дикие чудовища.

В основе формирования логико-исторического «Я» лежит социальная докса [105], и потому необходимо отдать приоритет в иерархии ценностей именно ей. Насильственная формализация врожденного жизненного изобилия приводит к образованию в субъекте блоков, которые и становятся причиной бессознательного. Речь идет о множественных силах, о сообщениях и языках, нам неведомых. Они не могут проявиться, поскольку подвергают опасности нашу жизнь, связанную с жизнью социального коллектива. В конце концов источником нашего сознания и морали становятся внешние экосистемы, мир «Сверх-Я», то есть мы руководствуемся внешними мемами, перенимаемыми как из школьных занятий, так и из родительских назиданий.