Евгений Бутман - Ритейл от первого лица. Как я строил бизнес Apple в России

Впрочем, ворчал я не только от досады. До конца финансового года оставалось четыре с половиной месяца, а значит мы, в соответствии с утвержденным планом, все рассчитанные на первый год действия и инвестиции должны были совершить за оставшееся время, причем летом, поскольку финансовый год Apple заканчивался 30 сентября. План можно было бы и переверстать, но в этом случае его снова пришлось бы везти на утверждение, а мы уже знали, что тогда этот процесс грозил стать бесконечным. Нет уж, решил я, пусть этот первый год будет ударным, пусть мы стартуем летом, в низкий сезон, но второй раз пройти через эту пытку я не готов.

В конечном итоге все идеи программы были реализованы, объем продаж, в ней заложенный, достигнут. Первоначально бо́льшая часть инвестиций шла из Apple, а под конец – от нас. Мы открыли региональные офисы, провели серию масштабных роад-шоу в крупных городах России, принесших нам десятки новых дилеров, серьезно двинулись в сферу образования, стали проводить в Москве и Петербурге крупные пользовательские конференции. Серьезно вложились в сервис, запчасти, открыли учебный центр и так далее. Отчитывались мы раз в год, по каждому направлению программы и за каждый потраченный доллар. Think Russian стала для нас переломным моментом. До нее мы были страной с тем же статусом, как, скажем, Хорватия или Венгрия, а после получили особый статус – стали единственной страной, помимо Франции, в бизнес которой Apple решила вложиться. Благодаря этой программе мы получили доступ к топ-менеджерам Apple Europe, в частности к ее финансовому директору. Нам стало легче решать вопросы с кредитной линией. В поставках, которые у Apple никогда не отличались регулярностью, мы тоже получили некоторый приоритет. Мы свободно общались со старшим менеджментом. Должен сказать, та команда французского Apple до сих пор вызывает у меня теплые воспоминания.

Кстати, когда я писал эту книгу, я пересекся в Париже с одним из сотрудников Apple, участвовавших в согласовании Think Russian на самом ее старте. Среди прочего я спросил его, как же тогда Apple все же решилась на эту программу. Он посмотрел на меня лукаво и сказал: «Помнишь, в Купертино, когда ты был с Велиховым, мы в коридоре двадцать минут беседовали о России с одним дядечкой?» «Смутно, – ответил я, – столько было тогда встреч и разговоров!» «Так вот, этот дядечка – Фред Андерсон, финансовый директор всей Apple. Ты и твой рассказ ему понравились, он позвонил в Европу и дал зеленый свет». Рассмеявшись и хлопнув меня по плечу, мой собеседник побежал дальше по своим делам, а я остался стоять, как громом пораженный, повторяя (в приблизительном изложении): «Ох! Ему понравилось! Эх! Сам Фред Андерсон! Знал бы я тогда! Я бы всем тогда показал!»

Итак, мы собирались вырасти за пять лет в три с половиной раза, и это задало новую планку работе внутри компании.

Сразу скажу, задача стояла очень трудная.

Вообще бытует мнение, что с возвращением Стива Джобса дела у Apple сразу пошли в гору. Это не совсем так. Первые семь лет из четырнадцати, что Джобс управлял компанией после своего возвращения, были довольно трудными. Безусловно, iMac и последовавший за ним потребительский ноутбук iBook позволили компании выйти из пике и начать получать прибыль. Как тогда говорили, iMac купил для Apple время на реструктуризацию. Стив Джобс сократил и упростил продуктовую линейку, подсократил затраты на разработки и производство (впрочем, основные сокращения были сделаны еще до него).

Но продажи в целом падали, и доля Apple на мировом рынке стала совсем маленькой. Microsoft наращивала успех, выпуская новые версии Windows и Office. Apple продержалась три года, с 1998-го по 2000-й, после чего снова резко упали продажи, прибыль упала до нуля, упали и акции на бирже. В 2001 году Apple вошла в трехлетний период стагнации. Это было связано со многими факторами. Прежде всего проблема была в процессорах и операционной системе. По процессорам Apple стала сильно отставать от PC, и эта ситуация лишь усугублялась. Новая операционная система – Mac OS X – была несовместима со всем программным обеспечением, созданным для предыдущих операционных систем Apple. Пользователи к такому не привыкли, Apple всегда обеспечивала сквозную совместимость программного обеспечения и операционных систем. А поскольку производительность компьютеров не росла, то пользователи выжидали, не обновляли свой компьютерный парк, вот продажи и падали. В России этот негласный бойкот Mac OS X прекратился лишь с выходом в августе 2002 года версии Mac OS Jaguar. К этому моменту доля Apple на мировом компьютерном рынке упала до 3 процентов.