Сергей Жинкин - Психологические проблемы эффективности права

Право оказывает влияние на выбор человека и на саму постановку альтернативных решений. Поэтому эффективность права находится в зависимости от того, какие альтернативы оно предлагает человеку, какие стимулы предоставляет при выборе того или иного альтернативного варианта, варианта социально значимого поведения. Важно и то, насколько эти альтернативы антропологически, социально и культурно адекватны.

Выбор того или иного варианта зависит от системы ценностей человека, смыслов, ориентиров, стереотипов и т. д. Б. Д. Парыгин говорит о системе индивидуальных значений личности. Под этой системой он подразумевает всю совокупность представлений, впечатлений, символов, ценностных ориентаций и других элементов психического, которые приобретены человеком в результате его собственного, индивидуально-неповторимого жизненного опыта. В сознании индивида элементы общечеловеческого социального опыта, как правило, функционируют не в чистом виде, а в контексте опыта индивидуально-неповторимого [678].

Можно с полной уверенностью утверждать, что не только человек должен сообразовывать свои действия с правом и политикой государства, но и право и политика государства должны соответствовать важнейшим качествам человека или хотя бы учитывать их. Право и государство призваны развивать в человеке то, что Э. Фромм назвал «продуктивной ориентацией»: активную и творческую связь человека со своим ближним, с самим собой и с природой. При этом «в области мышления продуктивная ориентация выражается в разумном постижении мира. В области действий эта ориентация выражается в созидательном труде. В области чувств она проявляется в любви, т. е. в переживании единения с другим человеком, со всеми людьми и природой при условии сохранения чувства собственной целостности и независимости. Продуктивная любовь всегда предполагает целый комплекс отношений: заботу, ответственность, уважение и знание» [679].

В литературе иногда отмечается, что социальная жизнь и культура априори противоречат потребностям человеческой природы: человек, с одной стороны, стоит перед необходимостью выбора между счастьем, основанным на неограниченном удовлетворении своих инстинктов, а с другой – перед безопасностью и достижениями культуры, основывающимися на подавлении инстинктов и, следовательно, способствующими развитию неврозов и прочих форм психических заболеваний. Фрейдовское представление о том, что человеческой природе изначально присуще соперничество (и внеобщественный характер), аналогично тому, которое мы встречаем у многих авторов, указывающих, что черты, присущие человеку современного капиталистического общества, – это его естественные свойства. В этом случае приписываемая человеку на деле ложная сущность (изолированность, асоциальность, жадность и соперничество) придает капитализму видимость именно той системы, которая в полной мере соответствует человеческой природе, и освобождает его тем самым от критики. Таким образом, мы сталкиваемся с существенной деформацией личности в современном обществе, когда эгоистические, антисоциальные по сути качества человека фактически возведены на социальный пьедестал, к которому нужно стремиться и которому нужно поклоняться. В условиях подобной эгоцентристской деформации обеспечение эффективности социальных, в том числе правовых, предписаний, даже в малейшей степени ограничивающих эти качества, становится весьма проблематичным.

Характеризуя основополагающие качества природы человека, следует учитывать, что в ходе исторического развития сами эти качества и их соотношение претерпевают определенную трансформацию. При этом одни качества начинают играть доминирующую роль, другие, напротив, нивелируются и перестают существенно влиять на взаимодействие личности и правовой системы, на уровень эффективности права и норм законодательства. В этом плане интерес представляет анализ тех качеств, которые характерны именно для современного человека.

Э. Фромм в свое время задавался вопросом: что представляет собой социальный характер, соответствующий требованиям капитализма XX века? Ответ был следующий: «Ему нужны люди, которые легко взаимодействуют в больших группах, стремятся потреблять все больше и больше, чьи вкусы стандартизированы, легко поддаются влиянию и чьи реакции легко предвидеть. Ему нужны люди, чувствующие себя свободными и независимыми, не подчиняющиеся авторитетам, принципам или совести, – и все же готовые к тому, чтобы ими командовали, делающие то, что от них ожидают, легко приноравливающиеся к общественному механизму» [680]. Нетрудно заметить, что это, на первый взгляд положительное, повышение роли управляемости и предсказуемости людей, вместе с тем, сопровождается подавлением и нивелировкой личности, некритично следующей внешнему авторитету.