Елена Войниканис - Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху. Парадигма баланса и гибкости

Особого внимания заслуживает вопрос о правилах взаимодействия по факту нарушения авторских прав между информационным посредником, правообладателем, пользователями и уполномоченными органами государственной власти. И хотя ч. 4 Гражданского кодекса РФ нередко критикуют за переизбыток норм административного права, представляется, что в случае ответственности информационных посредников такие нормы являются, скорее, необходимостью, чем предметом для дискуссий. Прежде всего, по причине отсутствия иных нормативных актов, которые бы могли такие правила установить и, кроме того, распространяли бы свое действие на правоотношения в области права интеллектуальной собственности. Подчеркнем еще раз, что одним из следствий повышенного внимания к правовым аспектам деятельности информационных посредников, обусловленного перемещением значительной доли контента в цифровое пространство, является признание острой необходимости в законодательной унификации процедуры уведомления . Отметим также, что основные проблемы, связанные с процедурой уведомления, касаются прозрачности правил и соблюдения фундаментальных прав человека (таких как свобода слова). Приведем по данному вопросу рассуждение профессора права интеллектуальной собственности, директора института информационного права Амстердамского университета Бернта Хугенхольца (Bernt Hugenholtz): «…Когда основные права и свободы находятся под угрозой, как и в других областях права, что нам действительно нужно, так это надлежащим образом кодифицированные правила и процедуры, которые способствуют осуществлению интересов авторов и владельцев контента посредством эффективной защиты их прав и в то же время гарантируют права граждан на справедливое судебное разбирательство, на свободу слова и неприкосновенность частной жизни. На европейском уровне это предполагает пересмотр правил об ответственности провайдеров интернет-услуг, закрепленных в Директиве по электронной коммерции. В отличие от Закона США «Об авторском праве в цифровом тысячелетии», который вдохновил (inspired) ее правила об ответственности, в самой Директиве отсутствуют процедурные правила уведомления. Сейчас настало время об этом задуматься» [623].

О том, что приведенные рекомендации не являются теоретическим вымыслом, свидетельствует тот факт, что сегодня они начинают претворяться в жизнь. В январе 2012 года Европейская комиссия инициировала консультацию по процедуре уведомления, по результатам которой планируется разработать соответствующие поправки в Директиву по электронной коммерции. Учитывая изложенное, мы полагаем, что российским законотворцам нужно предпринять конкретные шаги и включить в ст. 1253 рамочные правила регулирования процедуры уведомления, что позволит избежать многих проблем в практике правоприменения. Ведь учиться всегда лучше на чужих ошибках, а не на своих собственных.

Нельзя, однако, не упомянуть и иной вариант решения проблемы. Учитывая действующую систему законодательства России, правила уведомления могли бы войти в Закон об информации [624], на что указывает ссылка в проекте статьи 1253 1. Напомним, однако, что первоначальный вариант статьи содержал ссылку на федеральный закон об интернет-провайдерах. Учитывая, насколько важную роль играют информационные посредники в жизни современного общества, возможно, к данному варианту стоит вернуться.

Более подробное регулирование вопросов ответственности информационных посредников является крайне актуальной проблемой. Контент, которым управляют (дают доступ, передают, размещают, хранят, распространяют) информационные посредники, включает в себя информацию, которая является предметом регулирования различных отраслей права. Помимо права интеллектуальной собственности, речь также идет о государственной и профессиональной тайнах, персональных данных, информации порнографического характера и т. д. В отсутствии единого подхода к регулированию ответственности информационных посредников вопросы и проблемы, которые возникают в судебной практике, будут только множиться. Так, с 1 сентября 2012 года вступит в действие Федеральный закон от 29 декабря 2010 года № 436-Φ3 «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». Поскольку вопрос о распределении прав и обязанностей между различными субъектами (такими как вещатели, операторы связи, провайдеры интернетуслуг и др.) законом фактически не урегулирован и никакие условий ограничения ответственности информационных посредников не предусмотрены, можно ожидать, что реализация закона будет связана с большим числом практических проблем.