Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

Второе направление символического действия нормативно закреплено в ст. 43 УК РФ и проявляется в провозглашении идеи восстановления социальной справедливости. Этот процесс разнообразен по своему характеру и не совпадает с общей превенцией: так, гражданин, отнюдь не склонный по состоянию здоровья к нарушению половой свободы и половой неприкосновенности, все же вполне искренне одобряет наказание лиц, совершающих преступления такого рода. Такой подход более реально определяет круг адресатов уголовного права, включая в него лиц, склонных соблюдать нормы УК, и требовать этого от других потерпевших лиц, виктимных либо находящихся в виктимных ситуациях и проч. При этом символом является сама возможность уголовно-правового воздействия, что наглядно проявлялось в изречении «вор должен сидеть в тюрьме», где даны две составляющие символического действия уголовного закона:

а) вор – явное осуждение поведения;

б) вор должен сидеть в тюрьме, что символизирует надежды граждан.

Конечно, угроза наказания, во-первых, не всегда способна восстановить идею справедливости и укрепить ощущение справедливости, которое, к тому же, бывает часто ложным, а во-вторых, угроза наказания не является единственным и во всех случаях надежным средством достижения этих целей.

Можно полагать, что послание, содержащееся в уголовном законе и направленное на укрепление идеи социальной справедливости, содержит в себе указание на:

а) легитимность запрета, его конституционность;

б) действительность согласия общества с запретом;

в) исполненность запрета и проч.

В то же время практика показывает, что посыл (сигнал) уголовного права часто бывает деформированным, разрушая, а не укрепляя ощущение социальной справедливости. Примерами являются постоянные жалобы в научной литературе, в СМИ на недостаточность наказания, ошибки законодателя и проч.

Именно поэтому актуальна разработка теории восстановления социальной справедливости в уголовном праве. С помощью психологов это позволит установить, что имеет больший эффект: традиционно понятая неотвратимость наказания или иные средства символического воздействия, превращающие его порой в запоминающееся и мотивационно значимое событие. Здесь должна решаться важная проблема различия символики, действующей позитивно и негативно. [294]

Третьим направлением можно считать аргументацию поведения, о чем много писали, и тем самым укрепление идеи эффективного правосудия и, соответственно, эффективного государства, о чем писали меньше. В этом направлении посылами собственно уголовного закона можно считать:

а) стабильность текста;

б) обоснованность необходимых изменений;

в) опять-таки исполняемость и связанную с этим речевую и поведенческую дисциплину представителей публичной власти.

Таким образом, создается определенная атмосфера уверенности граждан, снижаются уголовно-правовые риски, менее реальной становится пословица «от тюрьмы и сумы не зарекайся», государство становится надежным партнером или, если угодно, слугой общества. При этом действительно возникают вопросы, вроде бы очевидные, но игнорируемые. Выделим их для начала:

а) проблема адресатов, которые уже не составляют единого общества, а представляют собой группы влияния, центры власти, носителей определенных интересов и проч.; все они, во всяком случае, неодинаково воспринимают уголовное право, примером чего являются споры о смертной казни, ответственности за экологические преступления и проч.;

б) проблема субъектов, которые должны пользоваться общественным доверием, а не тратить институциональный авторитет; достигнуть доверия (как и в случае с банковской системой) может быть трудно и не скоро, но для начала нужно хотя бы отрегулировать «речевые процессы» работников правоохраны, установив, как это делается во многих странах, профессиональный запрет на выступления, введя процессуальный порядок передачи в прессу информации по уголовным делам (возможно вынесение соответствующего постановления и проч.) особенно оценочного; но главные вопросы здесь, конечно, глубже;

в) оптимизировать приемы символического воздействия, попытавшись измерить вред, причиненный так называемыми масками-шоу, когда скрывались лица, ни для кого, в отличие от следователя, не интересные и когда восстановление социальной справедливости подменялось демонстрацией мускулов, а иногда и ненужной жестокостью.