Игорь Тютюнник - Корыстный мотив в структуре преступлений против свободы личности. Уголовно-правовой и криминологический анализ

Н. и Л. с целью вымогательства продажи им квартиры Ж. вывезли его за город, где, применив насилие и угрожая расправой, заставили оформить доверенность с правом продажи квартиры на имя Л., после чего отпустили. Позднее Ж., сознавая, что потеряет свою квартиру, ликвидировал доверенность. Узнав об этом, Л. и Н., применив насилие, похитили Ж., увезли его в пустующее помещение детского сада, где Н. работал сторожем, а затем перевезли в сарай и гараж, принадлежащие родственнику Н., где угрожая насилием, требовали оформить доверенность вновь. Спустя сутки Ж. освободили военнослужащие военного училища. Суд обоснованно указал, что Н. и Л., совершая похищение Ж., руководствовались корыстным мотивом [120].

Данная квалификация обусловлена рядом существенных факторов. Предметом вымогательства является чужое имущество и другие требования имущественного характера.

Важное значение для правильного разграничения указанных составов преступлений имеет объективная сторона. Для того, чтобы четко уяснить объективную сторону вымогательства, необходимо рассмотреть ее отдельные элементы и кратко проанализировать их, после чего соотнести с объективной стороной похищения человека из корыстных побуждений.

Требование в рассматриваемом составе характеризуется настойчивой повелительной просьбой, адресованной потерпевшему или его близким, и которое направлено на совершение определенных действий имущественного характера (передача преступнику материальных ценностей).

Так, 16 августа 1997 г. в 20 ч на перекрестке 2-й ул. Машиностроения и Волгоградского проспекта в Москве столкнулись автомашины – «Мерседес», которой управлял Александров, и «Волга» – такси, управляемое Румянцевым.

Александров и находившиеся с ним Юсубов, которому принадлежал «Мерседес», а также двое неустановленных следствием лиц, не приняв мер к тому, чтобы дорожно-транспортное происшествие было надлежаще оформлено ГАИ и установлен виновник аварии, стали требовать от Румянцева за разбитую машину 40 тыс. долларов США, хотя стоимость ее ремонта составляла 19 188 долларов США. Во время предъявления этих требований неустановленное лицо нанесло Румянцеву несколько ударов, а Юсубов и Александров угрожали расправой. Тогда же Александров завладел паспортом Румянцева, его удостоверением водителя, техническим паспортом на автомобиль и другими документами.

После изъятия документов Румянцева отвезли в чужую квартиру, расположенную в Москве, и насильно удерживали около пяти дней. Все это время Юсубов и Александров, угрожая ему расправой, требовали уже не 40 тыс., а 20 тыс. долларов США и с целью получения этих денег несколько раз привозили к его знакомым, родственникам, принудив, в конечном счете, согласиться отдать в залог квартиру отчима для получения кредита.

Когда 21 августа 1997 г. Юсубов и Александров привезли Румянцева, его мать и отчима в районное эксплуатационное управление для переоформления квартиры, сотрудники милиции освободили Румянцева.

Приговор в отношении Юсубова и Александрова изменен: их действия переквалифицированы с п.«5» ч.3 ст.163 УК РФ, а Александрова также и с ч.2 ст.325 УК РФ, на ч.2 ст.330 УК РФ, в остальном, в части квалификации содеянного ими по пп. «а», «з» ч.2 ст.126 УК РФ, приговор оставлен без изменения.

Таким образом, с одной стороны, корыстный мотив при похищении человека и вымогательства как способ изъятия имущества, а с другой стороны, действия насильственного характера при похищении человека из корыгстных побуждений и вымогательства с применением насилия.

Отграничение торговли людьми от смежных составов преступлений способствует углубленному их изучению, помогает правильно разрешить другие вопросы, связанные с надлежащей оценкой действий виновного, в т. ч. и такие, которые вызывают необходимость квалификации названных составов преступлений.

Разграничение торговли людьми от использования рабского труда в основном проводится по признакам объективной стороны состава преступления. Объективная сторона рабского труда характеризуется действием, состоящим в эксплуатации труда человека, в отношении которого осуществляются полномочия, присущие праву собственности, в случае, если лицо не может отказаться от выполнения работ (услуг). Конкретные проявления использования рабского труда разнообразны; при квалификации важно установить, во-первых, реальное осуществление в отношении человека одного или всех полномочий, присущих праву собственности (т. е. владения, пользования или распоряжения); и, во-вторых, неспособность человека отказаться от выполнения работ (услуг) [121].