Сергей Бабурин - Мир империй. Территория государства и мировой порядок

Этот геополитический передел происходит в форме глобализации, которую даже не политизированные, а просто вдумчивые наблюдатели воспринимают как «субъективное, управляемое явление, которое регулируется наемными политиками и юристами в интересах владельцев крупного капитала, заинтересованных в расширении рынков сбыта и получении дополнительной сверхприбыли» [1015].

Основными отличительными признаками Мальтийско-Мадридского мирового порядкаследует считать:

во-первых, признание США единственной мировой сверхдержавой, на интересы которой ориентируются международные отношения;

во-вторых, объявление всех жизненно важных для человечества регионов мира зонами интересов или ответственности США;

в-третьих, попытки придать необратимый характер процессу разрушения СССР (исторической России) на несколько независимых государств, тяготеющих к различным цивилизационным центрам;

в-четвертых, смещение цивилизационной границы в Европе на Восток, воссоединение Германии через включение территории ГДР в состав ФРГ, переориентация Польши, Чехии, Венгрии, Болгарии, Румынии, а за ними государств Прибалтики, Словакии на Атлантическую цивилизацию;

в-пятых, расширение практики «принуждения к миру», включая использование вооруженных сил НАТО вне территории блока и против государств, в блок не входящих.

Но и порядок, сконструированный на Мальте и в Мадриде, нестабилен. Линии на тотальную американизацию мира противостоят как объективно крепнущее континентальное единство Европы, начавшийся выход из тени Китая, так и растущее стремление государств мира к равноправному партнерству. При этом нельзя отделаться от ощущения, что история повторяется, и Россию вновь, как после Версаля, выталкивают на обочину не только общеевропейского, но и мирового процесса. Делается это, правда, внешне более корректно, чем в начале века, но от того не менее цинично и целенаправленно.

Как мы видим, смена одного мирового порядка другим происходила всегда вполне диалектически – по закону отрицания отрицания. Ныне, когда речь все больше и решительней идет о становлении Глобального порядка,в его основу может быть положен только принцип многополярного рассредоточения власти [1016]. Это не должна быть унификация со стиранием национальной самоидентичности – еще П. Чаадаев предостерегал, что «космополитическое будущее, обещаемое философами, не более чем химера» [1017], – это должен быть синтез цивилизаций.

Россия не может чувствовать себя в безопасности, когда не прекращается экспансия НАТО на Восток, происходит все более откровенная подмена европейских и мировых институтов обеспечения безопасности, таких как ОБСЕ и ООН, волевыми действиями США и некоторых их союзников, опирающихся на военную мощь НАТО, в том числе с выходом за пределы зоны ответственности этого блока.

Разрушение СССР ознаменовало собой начало всеевропейской геополитической катастрофы. Сложившаяся ситуация однополюсного мира с одной сверхдержавой породила нестабильность. На этапе конца XX – начала XXI в. формируются новые мировые центры, которыми становятся, помимо США Германия, Китай, Япония, Венесуэла, Ливия, Турция. Каждое из вышеперечисленных государств сегодня озабочено расширением сферы своего влияния. Естественно, в первую очередь их взоры обращаются на соседей. В Германии все настойчивее проявляются тенденции к расширению: Чехия (начиная с Судетской области), Австрия, Словения, Хорватия, бывшая Восточная Пруссия все более и более оказываются в сфере германского воздействия. Совершенно по-особому встанет проблема германской гегемонии над Украиной. Турция все более откровенно проникает на Балканы. Назревает возрождение проблем Триеста и Трансильвании, Бессарабии и Македонии.

Все острее протекает дискуссия вокруг глобальных проблем, стоящих перед человечеством. Глобализациякак таковая представляет собой одну из главных тенденций мирового развития на рубеже XX–XXI вв., отражающую объективный уровень интеллектуального и экономического развития современной цивилизации. Речь идет именно об объективном динамично развивающемся историческом процессе, влияющем на все сферы жизни современного общества [1018]. В условиях глобализации сближаются и переплетаются интересы и взаимосвязи не только государств, но и целых интеграционных структур.