Александр Васильев - Суд присяжных - последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными - стратегия и тактика защиты

Однако мы должны помнить о казусе из главы 11, где приводилась позиция Верховного суда РФ о том, что такая форма отбора кандидатов ущемляет права подсудимых, которые, находясь в клетках, не могут быть приглашены к столу председательствующего для обсуждения кандидатов в присяжные (Апелляционное определение ВС РФ от 7 августа 2015 г. №92-АПУ15—6СП): «…Однако лица, находящиеся под стражей, не могли быть приглашены к судейскому столу. Судебная коллегия считает, что подобная форма общения с участниками уголовного процесса направлена на ограничение прав определенных лиц».

Так что, в принципе, если есть необходимость вставить палки в колеса процесса с первых же минут заседания, породить апелляционный повод и… пойти на конфликт с судьей, то в эту накатанную процедуру можно вбить клин, а именно — подсудимый (если он содержится под стражей и сидит в зале суда в клетке или «аквариуме») вполне может заявить, что тоже желает участвовать в обсуждении кандидатов у стола председательствующего (его законное право). Впрочем, я сам этим вариантом действия не пользовался, поскольку как-то не было необходимости, поэтому не знаю как поведет себя в таком случае судья. Возможно, просто откажется от вызывания к столу…

Зато настоятельно советую максимально подробно отражать всю сообщенную кандидатами информацию о себе в своих записях. Лишним не будет.

Какие вопросы задавать кандидатам в присяжные и что выяснять? Я уже говорил и повторю еще раз — я не считаю, что тонкие психологические изыски оказывают на присяжных бОльшее влияние, нежели убедительные доказательства, конкретные события в процессе или давление со стороны судьи и прокурора (причем это влечет за собой не только вынесение обвинительного приговора, но и прямо противоположную реакцию). Так и в случае с отбором присяжных действуют только прямые и очевидные психологические взаимосвязи. Например, отбирая присяжных по делу, в котором будет уделено много внимания огнестрельному оружию, надо постараться чтобы в коллегии были присяжные, которые в нем разбираются хотя бы в общих чертах (мужчины отслужившие в армии), либо, если это противоречит стратегии защиты, наоборот — чтобы их там не было. Так, в одном из дел в стратегии защиты имелся элемент, когда доказывая невиновность подсудимого, в том числе требовалось доказать и невозможность производства прицельного выстрела из пистолета Макарова на расстоянии около 65 метров. Естественно, помимо свидетелей и экспертов, стороне защиты было крайне важно, чтобы в коллегии оказались люди, имевшие опыт обращения с огнестрельным оружием. Логично предположить, что таковых будет гораздо больше среди мужчин, нежели чем среди женщин.

Если по делу для защиты представляют ценность медицинские вопросы, то неплохо было бы, чтобы в коллегии были медики, если разбирается «скинхедское» дело — надо постараться, чтобы в коллегии было побольше представителей титульной национальности, когда слушается дело о преступлениях против власти — значит старайтесь набрать побольше лиц либеральных профессий — журналистов, работников искусства и прочую богему. Если по делу имеется политический заказ или заказ местных властей, постарайтесь избавиться от подневольных бюджетников — мелких чиновников, учителей, врачей и прочих зависимых от государства служащих.

Но опять-таки, делать отводы и задавать вопросы кандидатам следует исходя из намеченной стратегии защиты. Так по «скинхедским» делам суд старательно подсовывал нам в состав коллегии кандидатов в присяжные нерусского происхождения. Однако никто не тратил на них немотивированные отводы по той причине, что в стратегию защиты — в качестве основного элемента — входило доказывание непричастности подсудимого к преступлению. В связи с этим, нерусский присяжный будет не менее объективен, чем русский по той причине, что он как никто другой заинтересован в установлении настоящего виновника убийства. В результате, если такой присяжный убедится, что подсудимый не причастен к преступлению, он станет главным защитником обвиняемого! Эта концепция оправдала себя в нескольких процессах. Кроме того, она сыграла свою роль и в информационном плане, поскольку противная сторона была лишена возможности заявить о тенденциозности коллегии по национальному признаку, да и т.н. «либеральные» СМИ не могли игнорировать факт того, что подсудимые частично или полностью оправдывались коллегией, включавшей в себе представителей нерусской национальности.