Федор Кокошкин - Лекции по общему государственному праву

Если признак, отличающий государства от низших территориальных союзов, общин и провинций, нельзя искать в суверенитете, то в чем же он заключается? Признак этот лежит не во внешних отношениях государства к другим союзам, а во внутренней природе самой государственной власти. Основания государственной власти и власти других территориальных союзов различны между собой. Мы знаем, что территориальная власть, как и всякая другая, основывается на нормах права. Но мы знаем также, что каждый союз может иметь свое собственное объективное право, в каждом союзе может сложиться свой особый правопорядок. Если мы имеем перед собой какой-нибудь территориальный союз, то для того, чтобы определить, представляет ли он собой государство, нужно выяснить, на каком объективном праве основывается его власть — на его внутреннем праве или на праве какого-нибудь иного высшего союза. Если власть союза проистекает из его внутренних источников права, если те основные юридические нормы, на которых она основана, складываются и получают обязательную силу внутри самого союза, если, говоря иными словами, территориальная власть черпает свою силу в признании членов данного союза, то такой союз называется государством. Если же имеем такую территориальную власть, которая основывается не на внутреннем праве данного союза, а на праве другого, высшего союза, если нормы, на которых она основана, создаются вне союза, то данный союз не может называться государством. Бавария — государство, хотя оно входит в состав Германской империи, ибо высшие учреждения, осуществляющие власть в Баварии — король и парламент — не созданы имперской властью, но существуют самостоятельно: они существовали и раньше, когда Бавария еще не входила в состав Германской империи, но была суверенным государством. Подчинение Баварии германской имперской власти сократило, правда, круг их деятельности, но не изменило юридического основания их существования. Организация власти в Баварии, как и до создания империи, основана на баварских законах и может быть изменена в порядке баварского законодательства. Если же мы возьмем такого рода территориальный союз, как, например, русское губернское земство, то увидим, что власть его основывается не на его собственном праве, а на государственных законах, т. е. на праве другого, высшего союза. Таким образом, власть государства является самостоятельной, непроизводной, а власть другого территориального союза, не государства, является производной. В этом и состоит отличительный признак государства. На основании вышесказанного территориальные союзы нужно разделить на две категории: 1) государственные союзы, обладающие самостоятельной властью и 2) негосударственные союзы (провинции, общины), обладающие лишь производной властью. Государства, в свою очередь, делятся на государства суверенные и несуверенные. Несуверенные — те, над которыми стоит власть другого государства, суверенные — те, которые никому не подчинены, независимы; они называются иногда также "державами".

Нужно, однако, заметить, что это разделение не исчерпывает всех видов территориальных союзов. Как мы увидим ниже, существуют союзы, составляющие промежуточную форму между государственными и негосударственными. Это такие союзы, власть которых основывается отчасти на их внутреннем праве, отчасти на праве высшего союза и поэтому отчасти самостоятельна, отчасти нет. В таком положении находится, например, Австралия. Там существует свое народное представительство — австралийский парламент, организация которого составляет часть внутреннего права Австралии, но, с другой стороны, там действует через посредство генерал-губернатора монархическая власть английского короля. Эта власть уже основана не на собственном праве Австралии, а на праве Англии: социально-психологическое основание ее лежит не в австралийском народе, а в английском. В сходном положении находится входящая в состав Венгрии Хорватия: она имеет свое народное представительство, но во главе управления стоит "бан", назначаемый венгерским правительством. Эти промежуточные формы не имеют определенного названия. Еллинек, который первый анализировал их природу, назвал их "государственными фрагментами" (Staatsfragmente), т. е. как бы "обломками государств". Наиболее подходящее русское название для них — "автономный край".

От понятия государственной власти нам нужно перейти к государственной организации, посредством которой эта власть осуществляется. Мы знаем, что государство не имеет естественной воли в психологическом смысле этого слова, что его воля создается из индивидуальных воль отдельных физических лиц путем их взаимодействий. Те члены государства, которые участвуют в образовании его воли, называются органами государства. Некоторые писатели определяют понятие органа так: органы государства суть лица, которые служат государственным целям или государственным интересам. Такое определение совершенно неверно — оно слишком широко. В сущности, все члены государства служат в известном отношении государственным целям, но еще не являются в силу этого его органами, а только играют роль субъектов обязанностей по отношению к нему. Плательщики налогов, например, служат государственным целям, но они — не органы государства; солдаты точно так же служат государству, но они не органы, а только слуги государства; наконец, можно даже сказать, что и преступники, например, когда они добровольно заявляют о своих преступлениях и отдаются в руки правосудия, служат тем самым интересам государства, но, разумеется, органами его при этом не делаются. Существенный признак органов государства в том, что они не только ему служат, но и участвуют в образовании государственной воли.