Федор Кокошкин - Лекции по общему государственному праву

Но кроме этих непосредственных органов, без которых нельзя представить себе государство и которые поэтому не могут быть его созданием, государство может создавать себе другие органы, существование которых основано уже не на первоначальных юридических нормах, лежащих в основе самого государства, а на воле уже сложившегося, организованного государства. Эти органы называются подчиненными, или посредственными. К ним принадлежит огромное большинство органов современного государства, в частности, совершающие юридические акты от имени государства органы административной власти, начиная с министров и кончая низшими должностными лицами, а также органы судебной власти.

Таким образом, основное различие между непосредственными и посредственными органами заключается в том, что первые существуют в силу самого государственного устройства, вторые — в силу актов воли государства. Отсюда вытекают и дальнейшие различия между этими двумя разрядами органов. Прежде всего — различие в юридическом положении их по отношению к государству как к целому.

Когда говорят о юридических отношениях между органами государства и государством, то употребляют, в сущности, неточное выражение. Собственно говоря, между органом государства как таковым и государством как целым не может быть юридических отношений. Органы государства являются составными частями государственного устройства, они не могут иметь никаких интересов, отличных от интересов государства, и поэтому не могут быть субъектами прав, юридическими лицами. Они не могут иметь ни прав, ни обязанностей по отношению к государству, потому что они сами — государство в его конкретном воплощении. Нельзя иметь права и обязанности по отношению к самому себе.

Но органы состоят из физических лиц, и вот те физические лица, которые входят в состав государственных органов, могут стоять и даже необходимо стоят в юридических отношениях к государству, имеют по отношению к нему права и обязанности. Эти права и обязанности физических лиц, из которых состоят государственные органы, различны, смотря по тому, является ли данный орган непосредственным или посредственным. А именно — в основе юридических отношений между государством и теми физическими лицами, которые образуют государственные органы государства, может лежать либо право физического лица быть органом, либо обязанность быть органом, т. е. участвовать в образовании государственной воли. Монарх, например, имеет субъективное право на свое положение в государстве, право выражать государственную волю в известной сфере отношений. Члены парламента имеют субъективные права быть членами данного парламента. Напротив, органы подчиненные таких субъективных прав не имеют. Они обязаны быть органами государства, служить проводниками государственной воли. Эта обязанность вытекает из общей обязанности повиновения государству и потому предполагает основное государственное отношение уже существующим. Напротив, непосредственные органы рождаются вместе с этим отношением и потому участие в образовании государственной воли имеет для них форму права, а не обязанности.

Может возникнуть вопрос, по какому наглядному признаку отличить, где человек имеет право быть органом и где положение органа на него налагается как обязанность. В качестве такого критерия можно указать на внешний отличительный признак субъективного права, заключающийся в том, что субъект права не может быть лишен его по усмотрению другого лица. Он может лишиться своего права, если наступят известные условия, которые предусмотрены юридическими нормами, например, если он осужден по приговору суда, но не в зависимости от свободного решения чьей-либо посторонней воли. Поэтому органы непосредственные, имеющие субъективное право на свое положение в государстве, не могут быть лишены его по усмотрению другого органа. Так, например, никто не может лишить монарха права на престол или депутата его места в парламенте. Правда, депутат может потерять свои полномочия в силу наступления известных событий, предусмотренных объективным правом, например, в силу судебного приговора, но никакой другой орган не может отнять у него эти полномочия по своему усмотрению. (Роспуск парламента есть лишь кажущееся исключение из этого правила, ибо право депутата не есть право быть народным представителем вообще, а право быть им в данном составе парламента; монарх может прекратить полномочия всего парламента в целом, но не может лишить полномочий ни одного депутата отдельно от прочих.)