Коллектив авторов: Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание

В-третьих, при анализе действующего законодательства об уголовной и иных видах юридической ответственности нельзя не учитывать, что все они, вместе взятые, образуют однопорядковые виды правовой ответственности, между которыми нет и не может быть правовой стены. Даже если законодатель декриминализирует значительную часть деяний, то и тогда сохранятся такие, которые будут находиться на стыке между преступлением и проступком. При этом очевидно, что такое положение было бы принципиально невозможным, если бы преступления и проступки как фактические основания ответственности не обладали единым материальным признаком – общественной опасностью. Не случайно ч. 3 ст. 2.1 КоАП РФ предусматривается, что привлечение к административной или уголовной ответственности физического лица не освобождает от административной ответственности за данное правонарушение юридическое лицо. Тем самым действующее законодательство допускает, что одно и то же деяние может при определенных обстоятельствах вызывать наступление уголовной (для физических лиц) и административной (для юридических лиц) ответственности, вследствие чего общественная опасность преступлений и проступков получает еще одно наглядное подтверждение.

Суммируя изложенное, можно сделать вывод, что в действующем законодательстве последовательно отражается общественная опасность преступлений и проступков, но при этом со всей очевидностью проводится мысль о том, что степень их общественной опасности неоднозначна. Именно ее следует учитывать в первую очередь, когда речь идет об отграничении преступлений от других видов правонарушений, вследствие чего им, вне всяких сомнений, соответствует бо́льшая степень общественной опасности, которая, достигая определенной критической массы, и сигнализирует о преступном характере противоправных деяний, запрещенных уголовным законом.

Признание общественной опасности обязательным качеством (хотя и в различной степени) всех правонарушений отнюдь не означает размывания границ между преступлениями и проступками. Напротив, оно лишь означает, что такое признание, как справедливо отмечает О. Э. Лейст, должно сопровождаться дальнейшей конкретизацией этого качества по степени общественной опасности правонарушения, характеру его последствий, которые объективно требуют для своего устранения различных форм государственно-принудительного вмешательства. А это обстоятельство, в свою очередь, обусловливает настоятельную необходимость при установлении правовых запретов в отношении всего многообразия общественно опасных посягательств дифференцировать их юридическую природу в зависимости от объема общественной опасности, присущего конкретным видам отклоняющегося поведения. И в первую очередь это находит проявление в особом характере противоправности преступлений и проступков, который выстраивается с учетом уровня общественной опасности тех или иных деяний.

Различие противоправности преступлений и проступков, прежде всего, означает, что если первые запрещаются только федеральными законами, то вторые – и федеральными законами, и законами субъектов Российской Федерации (административные правонарушения), и даже уставами муниципальных образований (конституционные проступки). Помимо этого важно учитывать, что противоправность административных и дисциплинарных проступков может вытекать из подзаконных актов как государственных, так и муниципальных органов власти, а в отношении гражданско-правовых деликтов она может быть следствием нарушения не нормы права, а условий договора. Заметим также, что если противоправность преступлений не допускается по аналогии закона (ст. 3 УК), то применительно к такому виду правонарушений, как дисциплинарные проступки, она, напротив, в большинстве случаев имеет характер юридической аналогии, так как законодательство практически не содержит упоминаний о конкретных видах (составах) дисциплинарных правонарушений.

Следует указать на существующие различия и применительно к виновности как обязательному признаку преступлений и иных правонарушений. Для преступных посягательств характерно, что форма вины имеет, как правило, юридическое значение. В зависимости от нее могут выстраиваться различные составы умышленных и неосторожных преступлений, определяться вид и размер наказания. В отношении же проступков (административных, дисциплинарных и др.) она не только не влияет на квалификацию содеянного, но и нередко не может быть учтена даже при выборе меры принудительного воздействия на нарушителя. Отметим также, что если универсальность виновности как обязательного признака преступлений никем не подвергается сомнению, то применительно к гражданско-правовым нарушениям в юридической литературе допускается постановка вопроса об усеченном характере оснований гражданско-правовой ответственности [251], предполагающем отсутствие виновности в качестве необходимого признака, лежащего в основании правонарушения.