Коллектив авторов - Взаимосвязь уголовного и уголовно-процессуального права. Монография

Высшим судебным органом после царя являлся Сенат, созданный в 1711 г. и ставший высшей апелляционной инстанцией в 1718 г.

В это же время были предприняты первые попытки разделения судебных и следственных полномочий. В 1710-х гг. зарождается стадия досудебного производства. Д. О. Серов объясняет это тем, что возникла необходимость скорейшего рассмотрения дел, инициированных органами против высокопоставленных должностных лиц, поскольку отправление правосудия по таким категориям дел осложнялось служебным статусом подсудимых и структурной неотделенностью судебных органов от органов управления 49. Получается, что необходимость расследования отдельных категорий уголовных дел способствовала зарождению стадии предварительного расследования. В 1714–1715 гг. возникли «канцелярии розыскных дел», которым и было поручено осуществлять следствие по крупнейшим делам 50. Законом от 19 декабря 1718 г. об укреплении инстанционности в судопроизводстве, в который несколько раз вносились изменения, впервые в истории России была выстроена четырехзвенная система судов общей юрисдикции, которые функционально были отделены от административных органов. Как указывает Д. О. Серов, важным последствием образования в 1717–1719 гг. системы судов явилось зарождение в России судейского корпуса 51.

Крупнейшим актом процессуального права в период судебной реформы Петра Первого стал закон от 5 ноября 1723 г. «О форме суда». Нововведениями этого закона являлись следующие: 1) закрепление права ответчика ознакомиться до начала судоговорения с содержанием исковой челобитной; 2) утверждение порядка разбирательства дела строго по пунктам исковой челобитной 52.

Помимо указанного документа Д. О. Серов упоминает еще об одном процессуальном документе – Наказе «майорским» следственным канцеляриям от 9 декабря 1717 г., который закреплял основные полномочия следственной канцелярии и ознаменовал собой зарождение следственного аппарата в России и переход от инквизиционного вида уголовного процесса розыскного типа к следственному виду 53.

Нормы уголовного права эпохи Петра Первого находят свое воплощение в другом правовом акте – Артикуле воинском (другое написание – Артикль воинский) от 26 апреля 1715 г. – первом отечественном военно-уголовном кодексе, как характеризует его Д. О. Серов 54. Данный правовой акт распространялся и на «правителей земских» в части, касающейся уголовного права 55. Он состоял из 209 артикулов и представлял собой, в основном, свод правил, нарушение которых влекло за собой тот или иной вид наказания. Этот правовой акт не содержал в себе общих положений уголовного права, однако в целом ряде артикулов можно заметить нормы общего характера. Так, например, в артикуле 44 сказано: «Всяк долженствует часового и протчие караулы, патрулиры и рунды в обозах, городах и крепостях пристойным образом почитать, и оным, когда окликают, учтиво отвечать. Есть ли кто дважды окликан будет со угрожением, а ответу часовому не учинит, а часовой по нем выстрелит, тогда той имеет самому себе оный вред или несчастие причесть, ежели какой ему таким образом приключится, а часовой от всякаго наказания свободен. Однако же часовой во осмотрении имети должен сие чинить в опасных местах» 56. То есть данная норма является прообразом ст. 42 УК РФ 1996 г. – «Исполнение приказа или распоряжения», когда лицо не несло ответственность за исполнение законного приказа. Есть нормы, регламентирующие уголовную ответственность соучастников (например, артикул 155), формы вины (артикул 158, 159), необходимую оборону (артикул 156, 157) и др.

Интересным является артикул 154 Воинского Устава, который помимо описания преступления содержал в себе подробную инструкцию по его расследованию, проведению исследования трупа и др., то есть в данной правовой норме раскрывались и процедурные вопросы: «Кто кого волею и нарочно без нужды и без смертного страху умертвит, или убьет его тако, что от того умрет, онаго кровь паки отмстить, и без всякой милости оному голову отсечь. Толкование. Но надлежит подлинно ведать, что смерть всеконечно ли от битья приключилась. А ежели сыщется, что убиенной был бит, а не от тех побоев, но от других случаев, которые к тому присовокупились, умре, то надлежит убийцу не животом, но по разсмотрению и по разсуждению судейскому наказать, или тюрмою, или денежным штрафом, шпицрутеном и протчая. Того ради зело потребно есть, чтоб сколь скоро кто умрет, который в драке был и бит, поколот, или порублен будет, лекарей определить, которые бы тело мертвое взрезали, и подлинно розыскали, что какая притчина к смерти ево была, и о том имеют свидетелство в суде на писме подать, и оное присягою своею подтвердить…» 57.