Дмитрий Богданов: Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография

Таким образом, в соответствии с позицией Р. Нозика, гармонично сочетающейся с концепцией Ф. Хайека, распределение справедливо, если субъект правомерно обладает титулом владения (собственности) на имущество. Однако как быть, если имущество в прошлом было приобретено путем совершения противоправных (неправомерных) действий? Указанный автор считает, что существование несправедливости в прошлом заставляет обратиться к третьему, главному, разделу темы справедливости: исправление несправедливости во владении имуществом. В то же время автор сам признает, что не способен дать ответ на вопрос, насколько далеко следует анализировать прошлое, чтобы исправить историческую несправедливость 13.

В связи с этим не может не вызвать улыбки утверждение Роберта Нозика, что именно его теория, основанная на титулах собственности, является единственно исторической по своему характеру, особенно с учетом ироничного высказывания Аласдера Макинтайра о вопросе исторической справедливости еще совсем недавнего отъема всей земли у индейцев в США 14.

В своих претензиях на «историчность» теории справедливости владения Роберт Нозик обвиняет во внеисторичности и несостоятельности все распределительные концепции справедливости, направленные на достижение не формального, но материального равенства в результатах. Названный автор впадает в крайности эгоистического индивидуализма, делая выводы, что налогообложение доходов, заработанных трудом эквивалентно принудительному труду, а использование калибровочных (калиброванных по паттерну, например по потребностям или заслугам) принципов распределительной справедливости устанавливает частичную собственность на людей 15.

Анализ данной теории позволяет утверждать, что либералы действительно искажают понимание справедливости, поскольку отрицают идею общего блага и рассматривают ее формально, как простое средство организации и поддержания правил экономического обмена. Фундаментальная этическая категория является простой ширмой для прикрытия социал-дарвинистской посылки либеральной философии. В связи с этим представляется верной позиция А.В. Прокофьева, что имеется явное расхождение либертарианской концепции справедливости с нравственной идеей фундаментального равенства, с императивом заботы о благе ближнего и другими аксиомами морали. Социально-экономический либертаризм вне серьезных ограничений выглядит, скорее, не как моральная позиция, а как простое и идеологическое отражение эгоизма собственника 16.

Последовательно критикует крайности либерального понимания справедливости и Питер А. Корнинг, рассматривающий общество как «общее предприятие ради совместного выживания» и поэтому не применяющий доктрину Laissez-faire и социал-дарвинистскую этику о выживании наиболее приспособленных. Как указывает названный автор, «мы возникли не как изолированные индивидуумы, обреченные на непримиримую конкуренцию друг с другом; также не соответствует действительности локковский мир автономных индивидуумов», поэтому в соответствии с моделью эволюции человека требования индивидуальных прав, свободы или частной собственности являются «в конечном счете вторичными по отношению к нуждам сообщества как взаимозависимого, существующего ради совместного выживания предприятия, вторичными, иначе говоря, по отношению к общественным интересам» 17.

С учетом указанной критики представляет интерес теория справедливости, разработанная Джоном Роулзом, поскольку она, по своей сути, является леволиберальной и эгалитарной, так как направлена не столько на установление формального равенства жизненных шансов и обеспечение прозрачности, стабильности процедур экономического обмена, сколько на установления эгалитарного равенства в результатах (т. е. материальной справедливости).

Как верно в связи с этим отмечает Г.Ю. Канарш, понимание Джоном Роулзом справедливости как честности (justice as fairness) «трактуется предельно широко, действие принципа распространяется не только на процедуры, но и, что особенно важно, на результаты социального взаимодействия» 18.

По своей сути, концепция справедливости Д. Роулза является контрактуалистской, т. е. представляет собой очередную вариацию на тему «естественного (общественного) договора», однако контракт в понимании названного автора является абстрактной, гипотетической конструкцией. Данный договор является итогом рационального выбора субъектов осуществляемого в исходном положении равенства под покровом «занавеса неведения». Указанная метафора занимает одно из центральных мест в теории справедливости Роулза и понимается как чисто гипотетическая ситуация, в которой никто не знает своего места в обществе, своего классового положения и социального статуса, а также того, что предназначено ему при распределении природных дарований и умственных способностей.