Дмитрий Богданов: Справедливость как основное начало гражданско-правовой ответственности в российском и зарубежном праве. Монография

Однако, как указывает А.В. Прокофьев, «существует и иное мнение, в рамках которого понятие справедливости выступает как недостаточно прозрачное и общепризнанное, а прояснение его содержания задает один из критериев, позволяющих устанавливать правомерность концепций» 4. П. Стралендорф в связи с этим отмечает, что концепция справедливости может являться несправедливой просто потому, что она не о справедливости как таковой 5. Так, например, Дж. Кекес считает, что либеральное понимание справедливости в корне искажают перспективу о справедливом и несправедливом общественном устройстве 6.

Изложенное предопределяет необходимость анализа основных современных концепций справедливости в целях установления сущности данной фундаментальной этический категории. Представляется логичным начать наше исследование с рассмотрения либеральных концепций справедливости в целях обоснования указанного выше вывода об искажении либералами социально-философского дискурса о справедливости.

Для настоящего исследования представляет особый интерес ультра-либеральная концепция Роберта Нозика, являющегося последовательным продолжателем либеральной традиции восходящей к Джону Локку. Как отмечает Г.Ю. Канарш, «классической формулой либеральной концепции стало локковское требование права на жизнь, свободу и собственность, до сих пор составляющее политическое кредо либерализма» 7.

Радикальный либерализм Роберта Нозика выражается в его отношении к государству: «Минимальное государство – это максимальное государство, существование которого может быть оправдано» 8. Таким образом, государство предстает в качестве охранного агентства, выполняющего исключительно защитные функции и не вторгающегося в сферу распределения экономических благ. Отрицается сама возможность их централизованного распределения.

Нозиковская теория замыкается на «справедливости» владения (титулах) собственности. Для нее представляет интерес вопросы первичного приобретения владения (принцип справедливости присвоения), а также перехода прав на имущество (принцип справедливого перехода). В результате Роберт Нозик делает вывод, что если бы мир был совершенно справедлив, то тема справедливости в имущественных отношениях совершенно исчерпывалась бы следующим индуктивным определением: 1) лицо, которое приобретает имущество в соответствии с принципом справедливости присвоения, имеет титул собственности на это имущество; 2) лицо, которое приобретает имущество в соответствии с принципом справедливости перехода у кого-то, кто имеет титул собственности на это имущество, также получает титул собственности на это имущество; 3) никто не может получить титул собственности на имущество иначе как в результате неоднократного применения пунктов 1 и 2. По его мнению, «в полном виде принцип распределительной справедливости утверждал бы просто, что распределение справедливо, если каждый обладает титулом собственности на имущество, которое он имеет в соответствии с этим распределением» 9.

Подобные высказывания о справедливости сразу заставляют вспомнить антидистрибутивный «мираж социальной справедливости» Фридриха Хайека, утверждающего, что концепция социальной справедливости пуста и бессмысленна, поскольку общество не может быть справедливым или несправедливым. По мнению названного автора, социальная справедливость является простым квазирелигиозным суеверием и троянским конем, открывающим путь для тоталитаризма 10. Названный автор является, по сути, проповедником либертарианского капиталистического фундаментализма манихейского толка, для которого даже дифференцированное правовое положение потребителя и профессионала-предпринимателя (т. е. реализация принципа защиты слабой стороны в договорном отношении) является «скользким путем», т. е. соскальзыванием к тоталитаризму. Как верно в связи с этим отмечает цивилист М. Хесселинк, история не открывает нам неизменной связи между капитализмом и гражданскими свободами. И в качестве примера приводит страны с неограниченным капитализмом и очень бедным набором гражданских свобод, как, например, Чили времен диктатуры Пиночета. Именно в пиночетовскую Чили неоднократно отправлялся Ф. Хайек, чтобы восхититься лабораторией «свободного капитализма», которая была там организована диктатором 11.

Прекрасная лаборатория свободного, неограниченного, антидистрибутивного капитализма с концентрационными лагерями и пытками. Поэтому вызывает интерес мнение Наоми Клейн, что рыночный фундаментализм последователей Чикагской школы, на которых оказало влияние учения Ф. Хайека, может быть внедрен только авторитарными и насильственными методами 12.