Сергей Маликов - Советское уголовное уложение (научный комментарий, текст, сравнительные таблицы)

Таким образом, в доктрине считалось аксиоматичным положение, согласно которому выдаче могло подлежать лишь лицо, совершившее деяние, признаваемое преступным как по законам государства, требующего выдачи, так и по законам страны, к которой это требование предъявлено.

Круг преступлений, совершение которых может обусловить постановку вопроса о выдаче преступника, устанавливается по одной из двух систем: первая предполагает использование так называемого перечневого метода, иначе говоря, в межгосударственных договорах дается полный перечень деяний, по которым возможна выдача; вторая система формируется за счет выделения общих признаков (критериев), характеризующих преступления, по которым возможна выдача, например, минимальное наказание в виде лишения свободы, отнесение деяния к определенной группе преступлений и т. д.

Советское уголовное уложение не содержит норму о политическом убежище 91. В литературе подчеркивается, что в древние времена существовало право убежища внутри государства (Jussoli). Так, места, используемые для богослужения (церкви, монастыри и т. п.) считались священными и недоступными для светской власти. Укрывшийся в таком месте считался под покровительством самого Бога; церковь, как правило, не выдавала преступников светской власти, если же она и делала это, то не иначе, как с условием не подвергать выданного смертной казне.

В последующем возникло право убежища вне государства, которым пользуются лица, обвиняемые в совершении так называемых политических преступлений 92. «Это правило главным образом основывается на той истине, что политические преступления по своему характеру резко отличаются от преступлений общих. Тогда как сии последния вытекают из сложившейся тем или другим образом злой воли и направлены против законов, охраняющих признанные всеми народами права и интересы, словом, образуют преступления против общего права; преступления чисто политические вытекают не из злой, а только заблуждающейся, а иногда даже не желающей добра братии воли, и притом направлены против прав и интересов не общепризнанного характера, но имеющих относительное историческое значение» 93.

В доктрине уголовного права XIX – начала XX вв. не нашел своего окончательного решения вопрос о выдаче лиц, совершивших политические преступления, осложненные преступлениями общего характера. Одни ученые утверждали, что в этом случае за основу необходимо брать политические преступления и, следовательно, совершивших их лиц считать политическими преступниками со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами относительно экстрадиции, другие же придерживались диаметрально противоположного мнения, признавая указанных лиц общеуголовными преступниками, подлежащими выдаче другому государству в целях уголовного преследования на общих основаниях.

Согласно Советскому уголовному уложению «преступным признается деяние, воспрещенное, во время его учинения, законом под страхом наказания» (ст. 1). Таким образом, понятие преступления содержит лишь два признака – уголовную противоправность (запрещенность деяния уголовным законом) и его наказуемость. По сути, Советское уголовное уложение буквально воспроизводит ст. 1 Уголовного уложения 1903 г. 94

Между тем теория уголовного права к этому времени достаточно подробно и обстоятельно разработала учение о преступлении.

Так, А. Ф. Кистяковский писал: «Преступление есть нарушение закона, установленного для ограждения безопасности и благосостояния граждан, нарушение юридически вменяемое, совершаемое посредством внешнего, положительного или отрицательного действия, по характеру своему состоящее или из насилия, или обмана или небрежности» 95. Автор выделяет несколько признаков преступления: его противоправность; нарушение деянием закона, установленного для охраны безопасности и благосостояния граждан; его совершение путем внешнего действия; юридически вменяемое нарушение закона; нарушение закона, совершаемое положительным или отрицательным действием; нарушение закона характеризуется насилием, обманом или небрежностью 96.

Первый признак преступления (преступление есть нарушение закона) основан на известном с древнего Рима постулате: nullumcrimen, nullapoenasinelege (нет преступления, нет наказания без их указания в законе). Однако надо иметь в виду, что А. Ф. Кистяковский при этом, к сожалению, умалчивает об аналогии закона. Н. С. Таганцев, комментируя ст. 1 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных в редакции 1885 г., пишет: «Для признания какого-либо деяния преступным, необходимо: во-первых, чтобы оно было или прямо предусмотрено в законах уголовных… или чтобы по признакам своим оно подходило под предусмотренные законом преступные деяния, наиболее с ним сходные (ст. 151 97)…» 98.