Василий Пономаренко - Электронное гражданское судопроизводство в России - штрихи концепции. Монография

Существенным оно может стать и в ходе обработки правоприменительной информации по тому же делу вышестоящим судом в интересах проверки судебного акта. Устная информация, послужившая основанием к вынесению решения, в таком случае вообще не воспринимается судьями проверяющей инстанции. Таким образом, субъективность процесса обработки правоприменительной информации в условиях устности ее представления усугубляется еще и существенно «усеченным» ее объемом (по сравнению с воспринятым нижестоящим судом). Думается, именно поэтому изложенные в решении выводы, не снабженные мотивами, часто являются непонятными, отчего качество судебной защиты не может не страдать 136.

Письменная форма представления правоприменительной информации в этом смысле представляется более эффективной для достижения целей правосудия, поскольку она обеспечивает сохранность содержания и объема информации. Изложенная в письменной форме правоприменительная информация по существу является «вырванной из временного континуума», что обеспечивает тождественность ее полезных качеств, выявляемых при ее восприятии в любой момент и любым субъектом 137.

В контексте этих рассуждений нельзя не обратить внимание на происходящие в настоящее время законодательные изменения, посвященные модернизации формы представления судебно-правоприменительной информации, а именно постепенному переходу к письменной (а теперь и электронной) 138форме ее закрепления 139.

Одним из свидетельств перехода к письменности судебного разбирательства может послужить Федеральный закон от 9 декабря 2010 г. № 353-ФЗ 140, которым в ст. 333 ГПК внесены существенные изменения. Согласно ее новым положениям, частная жалоба, представление прокурора на определение суда первой инстанции (за исключение определений оставлении заявления без рассмотрения; приостановлении или прекращении производства по делу) рассматриваются без извещения лиц, участвующих в деле. Таким образом, в апелляционной инстанции дела по указанным выше основаниям рассматриваются теперь в «письменном порядке» (судебный акт выносится исключительно на основании материалов «письменного состязания сторон»).

Таким образом, устность судебного разбирательства, воспетая в качестве наиважнейшего «подтверждающего демократизм советского гражданского процесса» «канала связи между участниками общения в суде (словесное или вербальное общение)» 141, постепенно уступает свое авторитетное место на «процессуальной сцене» письменности.

Как же прикажете к этому относиться? Ведь советская процессуальная доктрина настаивала на том, что «демократизм правосудия заключается не в письменном оформлении соответствующих действий в судебном разбирательстве, а в устном общении участников процесса в связи с рассмотрением дела. Вот почему устность составляет одно из основных начал советского гражданского процессуального права и гражданского судопроизводства». И лишь «закономерным дополнением (а не исключением) данного принципа служит письменное оформление наиболее важных моментов устного судебного разбирательства дела (курсив мой. – В.П. )» 142.

Думается, письменная фиксация наиболее важных процессуальных действий все же никогда не была одним только дополнением к устности. Скорее она имела место в силу упомянутых выше преимуществ письменной формы закрепления судебно-правоприменительной информации (способствующих ее сохранности, аутентичности, а также ряду коммуникативных достоинств).

Это и другие преимущества письменности судебных тяжб отмечались еще в дореволюционной литературе. Так, Е.В. Васьковский утверждал: «Письменное производство представляет большие удобства для тяжущихся: вместо того чтобы лично являться в заседание суда, находящегося иной раз далеко от их постоянного места жительства, или нанимать поверенных, которые выступали бы в суде вместо них, тяжущиеся могут ограничиться посылкой по почте письменных заявлений и объяснений, благодаря чему они сберегут как время, так и деньги» 143.

В приведенной цитате подчеркивается еще одно преимущество письменной фиксации правоприменительной информации – ее дистанционно-коммуникативная способность, не свойственная устной форме информирования. Это существенное преимущество письменной формы способствует ее поддержке учеными и в наши дни 144.

Ряд авторов, имевших самое непосредственное отношение к практической деятельности судов, в своих работах отмечают преимущества письменной формы судопроизводства. Так, по мнению В.М. Жуйкова, проверка законности судебных определений будет намного более эффективной именно по письменным материалам, в которых изложены позиции не только лиц, участвующих в деле, но и суда. Ученый с существенным практическим опытом судейской работы отмечает, что в своих устных объяснениях заявители ничем не могут дополнить письменную информацию, прояснить сложившуюся процессуальную ситуацию 145. Аналогичной точки зрения придерживается и М.А. Алиэскеров 146.