Руководство по статье 6 Конвенции - Право на справедливое судебное разбирательство (уголовно-правовой аспект)

293. В качестве дополнительного условия проверки «необходимости в соответствии с интересами правосудия» Суд рассматривает сложность дела (Кваранта против Швейцарии (Quaranta v. Switzerland),пункт 34; Фам Хоанг против Франции (Pham Hoang v. France),пункт 40; Твалиб против Греции (Twalib v. Greece),пункт 53), а также личную ситуацию обвиняемого (Здравко Станев против Болгарии (Zdravko Stanev lv. Bulgaria),пункт 38). Последнее требование рассматривается особенно в отношении способности определенного обвиняемого к представлению своего дела — к примеру, в отношении владения языком, используемым в суде, и (или) знания определенной правовой системы, — если ему не была предоставлена юридическая помощь (Кваранта против Швейцарии (Quaranta v. Switzerland),пункт 35; Твалиб против Греции (Twalib v. Greece),пункт 53).

294. При применении требования «интересов правосудия» проверяется не то, причинило ли отсутствие юридической помощи «фактический ущерб» представительству стороны защиты, а менее строгое требование: является ли «оправданной в данных обстоятельствах» помощь адвоката (Артико против Италии (Artico v. Italy), пункты 34-35; Алимена против Италии (Alimena v. Italy),пункт 20).

295. Несмотря на важность конфиденциальных взаимоотношений между адвокатом и клиентом, к праву на защиту адвокатом «по выбору» обязательно применяются определенные ограничения, если речь идет о предоставлении бесплатной юридической помощи. Например, при назначении адвоката стороны защиты суды должны учитывать пожелания обвиняемого, но могут не учитывать их, если имеются соответствующие веские причины считать, что это необходимо в интересах правосудия (Кроиссант против Германии (Croissant v. Germany),пункт 29; Лагерблом против Швеции (Lagerblom v. Sweden),пункт 54). Аналогичным образом подпункт (c) пункта 3 статьи 6 не может толковаться в качестве обеспечивающего право на замену общественного адвоката стороны защиты (Лагерблом против Швеции (Lagerblom v. Sweden),пункты 55, 59). Кроме того, интересы правосудия не могут рассматриваться в качестве требующих автоматического предоставления бесплатной юридической помощи, если лицо, признанное виновным, без объективной вероятности успеха желает обжаловать справедливое решение суда первой инстанции в соответствии со статьей 6 (Моннелл и Моррис против Соединенного Королевства (Monnell and Morris v. the United Kingdom),пункт 67).

296. Подпункт (c) пункта 3 статьи 6 предусматривает право на «практическую и эффективную» правовую помощь. Но одно лишь назначение адвоката в рамках предоставления бесплатной юридической помощи не обеспечивает эффективной помощи, так как назначенный адвокат может скончаться, серьезно заболеть, могут возникнуть препятствия для осуществления его деятельности в течение продолжительного периода или он может уклоняться от исполнения своих обязанностей (Артико против Италии (Artico v. Italy), пункт 33).

297. Право на эффективную правовую помощь включает, inter alia, право обвиняемого на конфиденциальную коммуникацию с его адвокатом. Только в исключительных обстоятельствах государство имеет право ограничить конфиденциальные контакты между лицом, содержащимся под стражей, и защищающим его адвокатом (Сахновский против России [БП] (Sakhnovskiy v. Russia[GC]), пункт 102). Если адвокат не в состоянии проводить консультации со своим клиентом и получать конфиденциально от него указания, его помощь теряет большую часть своей полноценности (С. против Швейцарии (S. v. Switzerland),пункт 48; Бреннан против Соединенного Королевства (Brennan v. the United Kingdom),пункт 58). Любые ограничения отношений между клиентами и адвокатами, неотъемлемые или прямо оговоренные, не должны мешать эффективной правовой помощи, на которую имеет право обвиняемый (Сахновский против России [БП] (Sakhnovskiy v. Russia[GC]), пункт 102). Прослушивание телефонных переговоров между обвиняемым и его адвокатом (Загариа против Италии (Zagaria v. Italy),пункт 36) и серьезное ограничение количества и продолжительности визитов адвоката к обвиняемому (Оджалан против Турции [БП] (Ocalan v. Turkey[GC]), пункт 135) представляют собой дополнительные возможные нарушения требования к обеспечению эффективной помощи.

298. Тем не менее Договаривающееся государство не несет ответственность за все недостатки работы адвоката, назначенного с целью оказания бесплатной юридической помощи или выбранного обвиняемым (Лагерблом против Швеции (Lagerblom v. Sweden),пункт 56; Камасински против Австрии (Kamasinski v. Austria),пункт 65). Поскольку профессия юриста подразумевает независимость, вопрос осуществления защиты решается между обвиняемым и его представителем; от Договаривающихся государств требуется вмешательство только в том случае, если авдокат явно неэффективно представляет интересы обвиняемого, или в том случае, если их внимание было обращено на такую неэффективность (Камасински против Австрии (Kamasinski v. Austria),пункт 65; Имбриоския против Швейцарии (Imbrioscia v. Switzerland),пункт 41; Дауд против Португалии (Daud v. Portugal),пункт 38). Ответственность государства может возникать в случае, когда адвокат вовсе не осуществляет защиту интересов обвиняемого (Артико против Италии (Artico v. Italy),пункты 33, 36) или в случае несоблюдения адвокатом основного процессуального требования, когда такое несоблюдение требований не может считаться необдуманной защитой или недостатком аргументации (Чжекалла против Португалии (Czekalla v. Portugal),пункты 65, 71).