Ирина Левонтина: О чём речь

Конечно, слово самодостаточный используется не только в брачных объявлениях. Говорят, например, самодостаточный ребенок – то есть такой, которого не надо непрерывно развлекать. Сидит себе подолгу, рисует, в игрушки играет. Вообще это слово сейчас очень модно. В интернете полно дискуссий о том, кто такой самодостаточный человек . Не то чтобы оно было совсем новым, но раньше оно употреблялось нечасто и было совершенно книжным. (Между прочим, вот я пишу, а Word мне слово самодостаточный подчеркивает: не знает он такого слова.) Притом относилось оно обычно не к конкретному человеку. Вот типичные примеры:

В литературе классицизма и Просвещения выработался особый тип афористического мышления, то есть мышления отдельными закругленными и самодостаточными мыслями, по самому замыслу своему независимыми от контекста. (М. Бахтин. Проблемы поэтики Достоевского , 1963).

Гуманистическая антропология, признавшая человека существом самодостаточным, была естественной реакцией против подавленности человека в традиционном христианском сознании (Н. Бердяев. Проблема человека , 1936).

Сейчас же от былой книжности осталась разве что легкая претензия на глубокомыслие.

До последнего времени словари толковали слово самодостаточный как «то же, что самодовлеющий». Тут история слова самодостаточный пересекается с другой историей. Я говорю о непростой судьбе глагола довлеть .

Он значил «быть достаточным» (ср.: «Довлеет дневи злоба его», т. е. «достаточно для каждого дня своей заботы»; отсюда – злободневный). Собственно, довлеть – того же корня, что довольно . Однако в современном русском языке он закрепился в совсем ином значении – «подавлять, тяготеть», возникшем по созвучию со словами давление, подавлять . Ср.: «Памятник довлеет над площадью», «Над ним довлеет одна мысль» … Еще в середине прошлого века словари признали это значение (хотя оно до сих пор остается несколько вульгарным). Это вызвало протесты пуристов. Академик В. В. Виноградов ответил заметкой, в которой проследил смысловые колебания глагола довлеть аж с конца XVII века. Сохранился замечательный документ – письмо писателя Федора Гладкова на имя президента Академии наук СССР А. Н. Несмеянова, содержащее полемику с В. В. Виноградовым (оно опубликовано в комментариях к трудам Виноградова). Прекрасен его финал:

Я нисколько не сомневаюсь, что культура языка для Вас не менее дорога, чем литераторам. И я думаю, что к этому сигналу писателя Вы не отнесетесь безучастно. Может быть, у Вас найдется минута затребовать гранку или верстку с этим злополучным словом и взглянуть, как толкуется оно в образцовом Словаре Академии Наук в противовес исторической лингвистике и здравому смыслу (1952).

По мере того как забывалось старое значение глагола довлеть , утрачивало свою внутреннюю форму и книжное прилагательное самодовлеющий . Соответственно его синоним самодостаточный получал преимущество.

К концу прошлого века он стал предпочтительным, а попав в массовый обиход, обзавелся и новым смыслом. Никак нельзя ведь сказать: «самодовлеющий ребенок», «Самодовлеющая девушка познакомится с самодовлеющим мужчиной»…

Мода на слово самодостаточный вполне объяснима. В последнее время русский язык стал гораздо благосклоннее, чем раньше, смотреть на простое соответствие человека психической норме. Особенно ярко это заметно по возникновению новых значений у слов адекватный и вменяемый . Слово адекватный сейчас чрезвычайно активно используется применительно к человеку. При этом не указывается, чему этот человек адекватен . Просто – адекватный , то есть без тараканов в голове, без неожиданных и странных проявлений, без комплексов, сверхценных или фиксированных идей. И главное, подразумевается, что все это – хорошо. Вменяемый – тоже хорошее качество человека. В юридическом смысле вменяемость предполагает, что человек отдает себе отчет в совершаемых поступках, поэтому его можно за них судить. Однако в обиходе это слово вовсе не связано с преступлениями: вменяемый – значит достаточно разумный, способный понять, что ему говорят. Причем говорят уже не только о вменяемых людях , но и о вменямых текстах, вменяемых взглядах и даже о вменяемых ценах. На самом пике моды на это слово мне попалась небольшая статья М. Берга «Западник на западе» (Ежедневный журнал. 2010. 15.12), в которой чуть ли не все было вменяемым: