Дмитрий Новокшонов - Речь против языка

В имени Перун (примеч. dlxxx) налицо совпадение с латинским корнем perunc– ( perungo , мажу, натираю, perunctio , умащение; Перумаль – имя тамильского божества, соответствующего индийскому Вишну (примеч. dlxxxi)). Перун – значит Помазанник, Намазанный, то же, что греческое Христос (от хрко, мажу, натираю) или еврейское Мошиах.

Сходство литовского Перкуна и польского Jesse (Иисуса) увидел еще в XIX в. Й.Й. Хануш (примеч. dlxxxii). Из еврейско-немецкого имени Перуна – Пархим ( Parchim ) [350]на юге Мекленбурга (примеч. dlxxxiii) – русский язык обогатился словом «пархатый». Его принесли беженцы из Европы, рассказывавшие, что римские попы убеждены, что Христос был евреем. Поначалу это смешило русских, пока греческие попы из Киева не начали баить то же самое. Почувствовать эту шутку можно, если начать рассказывать нынешним евреям, что ихний Мошиах является русским.

Нетерпимым и самоуверенным греческим миссионерам из Византии, пришедшим на Русь с рассказами о Мошиахе евреев, пришлись не по нраву иконы [351]русских художников с изображением Христа. Также проявилось невежество греков в латыни, пали и санскрите, что дурно подействовало на словенское (славянское) образование.

В средневековом иудаизме слово «мошиах» иносказательно стало означать «царь», лат. тех. Иудеи верят, что идеальный царь, потомок царя Давида, будет послан Всевышним (Б-гом,הוהי, Йах́ве, Я́гве, Я), чтобы осуществить избавление (духовное и/или физическое) народа Израиля и спасение человечества [352].

Еврейский Мошиах для христиан стал Антихристом. Христос христиан для иудеев стал лукавым, греч. διάβολος кидала, обманщик [353](примеч. dlxxxiv).

Распад Всемирной Римской республики, убийство пророка Мани, а затем Бога славян привело к путанице, ужасные последствия которой еще впереди и вряд ли будут пережиты нынешним населением планеты вида homo sapiens [354]. Гораций писал об этом: sapere aude (Осмелься быть мудрым) (примеч. dlxxxv). Латинское слово sapiens значит «разумеющий» прежде всего на латыни, языке классического образования, которое находится на планете в полудохлом состоянии. О мести богам за поражение гигантов [355](титанов) трубят отпавшие от Бога ангелы.

Чтобы быть ангелом (вестником, журналистом), не обязательно быть ученым. Однако за одного ученого дают десять неученых и в среде ангелов. Такому проще помочь книжникам и фарисеям [356]разобраться в тонкостях перевода, например, с древнегреческого на иврит или с латыни на греческий или пали. Об этом гласит 101-й афоризм из собрания «Плоды раздумья» отставного интеллигента К.П. Пруткова: «Специалист подобен флюсу: полнота его односторонняя». Еще точнее сказано в русской поговорке: «У семи нянек – дитя без глаза».

Основные смысловые виды речи, которыми пользуются современные ангелы, не изменились за века (примеч. dlxxxvi). Понятийные виды повседневной речи журналистов принято делить по присутствию в них я сочинителя на информационные ( я стремится к нулю) и аналитические (примеч. dlxxxvii) ( я стремится к бесконечности). На вежливой игре с нулем и бесконечностью основан и тонкий троллинг: умение пробудить в собеседнике его истинное я (примеч. dlxxxviii).

Собственное производство гламурных [357]идолов [358]на Руси появится не скоро. Поначалу импортные из Византии были очень дороги и престижны, как западные мобильные телефоны и автоиномарки в 1990-х или часы (примеч. dlxxxix) и шмотки в XVIII–XIX вв. (примеч. dxc). Привычка предпочитать ввезенные промтовары местным и перенимать у иностранцев внешнее станет в будущей России обычной у неправедно богатых и женщин.

Эта слабость наложилась на лень русского служилого сословия, привыкшего, что за подчиненного думает начальник. В армии уродливость пытался исправить Г.А. Потемкин:

В России же, когда вводилось регулярство [359](при Петре I), – писал Потемкин императрице, – вошли офицеры иностранные с педантством тогдашнего времяни, а наши, не зная прямой цены вещам военного снаряда, почли все священным и как будто таинственным. Им казалось, что регулярство состоит в косах, шляпах, клапанах, обшлагах, в ружейных приемах и прочее. Занимая себя таковой дрянью, и до сего еще времяни не знают хорошо самых важных вещей, как-то: маршированья, разных построениев и оборотов, а что касается до исправности ружья, тут полирование и лощение предпочтено доброте, а стрелять почти не умеют.

Словом, одежда войск наших и амуниция таковы, что придумать еще нельзя лучше к угнетению солдата, тем паче, что он, взят будучи из крестьян, в тридцать лет уже почти узнает узкие сапоги, множество подвязок, тесное нижнее платье и пропасть вещей, век сокращающих. Красота одежды военной состоит в равенстве и в соответствии вещей с их употреблением. Платье должно служить солдату одеждою, а не в тягость. Всякое щегольство должно уничтожить, ибо оно плод роскоши, требует много времени и иждивения и слуг, чего у солдата быть не может (примеч. dxci).