Ирина Шатырёнок - Человек с улицы Литературной

В круг ее личностных и профессиональных пристрастий может попасть и научная литература. Так случилось с книгой известного гродненского историка Черепицы В.Н. «От Волковыска до Харбина. Торгово-промышленная династия Скидельских (конец XIX—середина XX в.) в документах и материалах» (Гродненский университет, 2009). Надо полагать, что Ирина не могла пройти равнодушно мимо книги, где раскрывается ранее не известная история семьи Скидельских, что родом из-под Гродно, – известных промышленников на Дальнем Востоке. Но с другой стороны, ее заинтересовал авторский подход историка («мне как раз интересен его личный взгляд, иногда любопытствующий, пристрастный, но всегда открытый для встречного обсуждения»). Именно такая позиция свойственна самой Ирине Шатырёнок. Каждая ее публикация и даже реплика, конечно же, не могут не вызвать того самого «встречного обсуждения», желания возразить или хотя бы вступить в полемику. Но именно этот подход и заложен и в публикациях Ирины, и, думается, в ее характере. Все ее творчество, вся ее суть направлены на диалог, на открытость и на соучастие. Это и есть качественная составляющая человеческого бытия, которое, как известно, всегда есть «бытие с другими». Качество человеческой жизни, надежды на счастье, успешность человека связаны с умением общаться. Ирине Шатырёнок этого точно не занимать.

В период активного наступления массовой культуры, культивирования всего искусственного редко можно встретить нечто, что имеет отношение к естественному, непоказному. Ирина Шатырёнок – тот человек, который «носит одежду» со своего, а не с чужого плеча, как и говорит только своим голосом, в котором слышатся интонации эмоционального, чувствующего, живо реагирующего человека. В этих интонациях ощущается радость, горечь, раздражение, неприятие. Но это лучше, чем унылая правильность, замешанная на равнодушии и безучастности.

В этой статье не назову ни одной фамилии поэта. Не потому, что нет имен в отечественной поэзии. Они есть и немало – ярких и талантливых. Подталкивают к обобщениям некоторые проблемные тенденции.

В последнее время в ОО СПБ идут и идут молодые поэты, в рядах их прибывает, они подобны напористым косякам рыб, неудержимо рвущихся на древние нерестилища.

Количество редко переходит в качество.

Появились примеры, когда разумную и доброжелательную критику опытных коллег молодая «поросль» воспринимает как морализаторство, «воинствующий перфекционизм», свирепый жандарм литпроформы и «паскудную зависть», путая литературное сообщество с пивной забегаловкой. Сужу по агрессивному тону и непоэтической лексике.

Думаю, между старшим и молодым литпоколениями происходит разрыв прошлых, почти священных традиций, размыкается связь времен и в эту опасную брешь грозит хлынуть поток случайных людей, маскирующих под маркой «новопоэзия» мертвую графоманию.

Как в этой бурлящей словесной дрожжевой массе не пропустить новорожденный талант и, наоборот, не раздать преждевременные авансы молодым дарованиям только потому, что они блестят, мелькают, поднятые на волну каналами ТВ и другими СМИ, а по сути своей – обычные пустоцветы – flos sterilis – бесплодные цветы поэзии?

Как правило, те, в ком теплится божья искра, скромны, внутренне сосредоточенны и молчаливы, они отойдут в сторону, уступив дорогу шумным и крикливым позерам, жаждущим скороспелых успехов.

Разобраться бы отцам современной поэзии, на чем базируется творчество новомодных поэтов, каковы истоки их вдохновения, кто из них милостью божией Поэт, а кто искусно фальшивит, активно отталкивая настоящие таланты и занимая чужие места. Недаром в словах «искусство» и «искушение» один корень.

В наши дни в молодой поэзии наблюдается повальная увлеченность «мудрагелiстасцю». Сюда же можно отнести литературную скудность языка, стилистическую неряшливость, слабые филологические знания, отсутствие богатой метафоричности.

Правда, по своему убеждению или заблуждению в силу возраста, новомодные творцы изо всех сил пытаются выжить из поэзии ясный и живой язык. Их стихосложение поражает своей натужной выспренностью, новаторскими экспериментами со словом и отсутствием поэтики. Извечные споры между опытными и молодыми поэтами – вечные «отцы и дети».