Умберто Эко - Роль читателя. Исследования по семиотике текста [litres]

Ход В.

Появление Сераффимо Спэнга.

Еще одна длинная и детально описанная ситуация игры. Игра в карты с Тиффани в качестве крупье. Неявный флирт с Женщиной. Неявная игра с Сераффимо. Бонд выигрывает большую сумму денег.

Ход С.

Бонд объявляет второй шах Злодею.

На следующий вечер – долгая перестрелка из автомобилей. Союз между Бондом и Эрни Курео.

Ход F.

Спэнг захватывает Бонда.

Длинное описание Спектрвиля и «игрушечного» поезда Спэнга.

Ход G.

Бонда пытают по приказу Спэнга.

С помощью Тиффани Бонд пускается в фантастический побег на дрезине по железной дороге через пустыню; за ним гонится Сераффимо на своем «игрушечном» локомотиве. Ситуация игры.

Ход Н.

Бонд переигрывает Сераффимо, который врезается на своем локомотиве в гору.

Отдых в компании друга, Феликса Лейтера. Отплытие на пароходе. Долгое любовное выздоровление рядом с Тиффани; обмен шифрованными телеграммами.

Ход Е.

Бонд наконец овладевает Тиффани.

Ход В.

Вновь появляется Винтер – Злодей-«заместитель».

Ситуация игры на борту корабля. Смертельная игра с незаметными для глаза ходами между двумя убийцами и Бондом. Ситуация игры символически воспроизводится в уменьшенном масштабе – в лотерее, разыгрываемой на борту корабля. Двое убийц захватывают Тиффани. Акробатический номер Бонда: он проникает в каюту девушки и убивает убийц.

Ход Н.

Бонд окончательно побеждает Злодеев-«заместителей».

Размышления о смерти рядом с двумя трупами. Возвращение домой.

Ход I.

Бонд знает, что может насладиться заслуженным отдыхом с Тиффани, однако…

…отступления от сюжета: Бонд в Южной Африке [290]разрушает последние звенья преступной цепи.

Ход Н.

Бонд в третий раз побеждает Злодея – в лице Джека Спэнга.

Каждый из десяти романов можно было бы описать по подобной схеме. Побочные ходы-придумки довольно разнообразны; они образуют мускулатуру на каждом конкретном нарративном скелете. Несомненно, в них заключена значительная часть обаяния произведений Флеминга, хотя и нельзя сказать, что они свидетельствуют (по крайней мере явным образом) о его творческой изобретательности. Как мы увидим далее, эти побочные придумки легко возводятся к тем или иным литературным источникам и поэтому служат привычными указательными знаками на романные ситуации, приемлемые для читателя. Истинный сюжет как таковой остается неизменным, и напряжение (suspense) создается, как это ни странно, на основе полностью предопределенной последовательности событий.

Содержание каждой книги Флеминга в общих чертах таково. Бонда посылают в некое место, чтобы разрушить «научно-фантастический» замысел некоего монструозного индивидуума неопределенного происхождения (во всяком случае не англичанина), который, используя свои творческие и организаторские способности, не только «делает деньги», но еще и «играет на руку» врагам Запада. Сталкиваясь с этим монструозным существом, Бонд встречает Женщину, которая находится во власти этого существа. Бонд освобождает Женщину от ее прошлого и вступает с ней в эротические отношения. Их прерывает Злодей, захватывая Бонда и подвергая его пыткам. Но Бонд побеждает Злодея, который умирает ужасной смертью. Сам Бонд отдыхает от тяжких трудов в объятиях Женщины, хотя ему суждено ее потерять.

Возникает вопрос: как же может функционировать в таких рамках нарративная машина, которая вроде бы должна удовлетворять потребность в сенсационном и непредвиденном? На самом деле, как мы уже показали в другой работе [см. главу 4 данной книги.], для детективных сюжетов, будь то сюжет-расследование или сюжет «крутого действия», типично не варьирование элементов, а именно повторение привычной схемы, в которой читатель может распознать нечто уже прежде виденное и доставляющее удовольствие. Прикидываясь машиной, производящей информацию, детективный роман – это, напротив, машина, производящая избыточность. Якобы возбуждая читателя, детектив на самом деле укрепляет в нем своего рода леность воображения, поскольку повествует не о Неведомом, а об Уже-известном. Однако в детективных сюжетах до Флеминга неизменная схема – это образы самого детектива и его коллеги, и в рамках этой схемы раскрываются неожиданные события (причем наибольшей неожиданностью оказывается личность преступника). В романах же Флеминга, напротив, схеме подчинены и сама цепь событий, и даже характеры второстепенных персонажей. Более того, личность преступника, его черты и его планы всегда очевидны с самого начала. Читатель вовлекается в игру, в которой он знает все фигуры, все правила – может быть, даже исход, – но получает удовольствие просто от того, что следит за теми минимальными вариациями, с помощью которых победитель достигает своей цели.