Умберто Эко - Роль читателя. Исследования по семиотике текста [litres]

Однако текст не перечисляет все возможные свойства этой девочки: говоря нам, что Красная Шапочка – девочка, текст доверяет нам (полагаясь на нашу способность к семантическим экспликациям) задачу додумать, что, стало быть, это – человеческое существо женского пола, что у нее – две ноги и т. д. Текст адресует нас (за отсутствием других указаний) к энциклопедии, которая соответствует нашему «реальному» миру. То же происходит и в случае волка – за исключением того, что свойство «неговорящий» эксплицитно заменяется свойством «говорящий». Таким образом, мир повествования, нарративный мир (a narrative world, un mondo narrativo) заимствует готовые комплексы свойств в качестве индивидов (с учетом обозначаемых поправок) у мира «реального», который для читателя остается миром референции [477].

Это происходит по многим – и теоретическим, и практическим – причинам. Никакой нарративный (воображаемый) мир не может быть полностью независим от мира реального, потому что [как уже сказано] не может сам создать ex nihilo цельный и завершенный универсум, наполнив его индивидами и свойствами. Как мы видели, тексту достаточно высказать утверждение, что существует некий (воображаемый) индивид по имени Рауль; определив его как мужчину, текст тем самым отсылает читателя ко всему комплексу свойств, который приписывается мужчине в мире референции. Мир воображаемый, мир возможный в большой степени совпадает с миром «реальным», с миром читательской энциклопедии. И это совпадение необходимо, неизбежно не только по причинам практическим (ради экономии текстовых средств), но и по более глубоким теоретическим причинам.

Как уже сказано, невозможно сконструировать цельный и завершенный альтернативный мир. Но столь же невозможно описать наш «реальный» мир как цельный и завершенный.

Даже с сугубо формальной точки зрения трудно дать исчерпывающее описание некоего «состояния дел», некоего «универсума» (если только мы не постулируем множество «пустых» миров). Более продуктивно частичное описание, уменьшенная, модельная схема такого возможного мира, который есть часть нашего «реального» мира (см.: Hintikka, 1973, 1).

К подобному же выводу приводит и семиотический подход. В Теории (разделы 2.12 и 2.13) я попытался показать, что Глобальный Семантический Универсум или Глобальная Энциклопедия никогда не могут быть описаны исчерпывающе, потому что они представляют собой систему взаимоотношений, находящуюся в постоянном развитии и по сути своей внутренне противоречивую. Иными словами, мы не можем дать полного и исчерпывающего описания даже нашего «реального» мира; Глобальный Семантический Универсум (alias Глобальная Энциклопедия) – это всего лишь регулятивная, умонаправляющая гипотеза (a mere regulative hypothesis, una pura ipotesi regolativa).

Тем более понятно и оправданно то, что возможные миры, и, в частности, миры нарративные, заимствуют индивиды и их свойства, у «реального» мира референции.

В рамках конструктивистского подхода к возможным мирам даже так называемый «действительный» или «реальный» мир референции следует считать одним из возможных миров, т. е. конструктом культуры.

Когда, читая сказку о Красной Шапочке, мы воспринимаем как «нереальное» свойство героини оставаться живой после того, как ее проглотил волк, то это происходит потому, что мы осознаем (хотя бы на уровне интуиции), что подобное свойство противоречит второму закону термодинамики. Но второй закон термодинамики – это часть нашей системы понятий, нашей семантической энциклопедии. Стоит поменять энциклопедию – и наше восприятие будет иным.

Когда античный или средневековый читатель читал библейское повествование об Ионе, которого проглотила рыба и который через три дня вылез из ее брюха цел и невредим, то такой читатель не видел в данном факте ничего противоречившего его энциклопедии (т. е. различным «Specula Mundi» [478], основанным в конечном счете на той же Библии). Причины, по которым мы считаем нашу энциклопедию лучшей, более заслуживающей доверия, чем энциклопедия того читателя, – внесемиотичны и внелогичны (например, мы считаем, что приверженность нашей энциклопедии способствует увеличению средней продолжительности жизни и строительству атомных электростанций). Так или иначе, мы можем сказать, что история Ионы и сказка про Красную Шапочку (как нарративы, повествования) частично пересекаются с соответствующими им (their own) мирами референции [479].