Умберто Эко - Роль читателя. Исследования по семиотике текста [litres]

Мы облегчим себе понимание, если учтем, что понятие основа (ground) служит для различения Динамического Объекта* (т. е. объекта самого по себе, который «каким-то способом ухитряется определить знак как свою репрезентацию», 4.536), с одной стороны, и Непосредственного Объекта* – с другой [384], в то время как интерпретант служит для установления отношений между репрезентаменом и Непосредственным Объектом. Непосредственный Объект – это способ фокусирования Динамического Объекта, и этот «способ» – не что иное, как основа (ground) или значение. Непосредственный Объект – это «объект, как его представляет (репрезентирует) сам знак, – так что Бытие такого объекта зависит от его Репрезентации в Знаке» (4.536). Динамический Объект мотивирует знак, но знак посредством основы (ground) устанавливает Непосредственный Объект, который есть нечто «внутреннее» («internal», 8.354), есть некая «Идея» (8.183), некая «ментальная репрезентация» (5.473). Очевидно, для того чтобы описать Непосредственный Объект знака, необходимо прибегнуть к интерпретантам этого знака:

Рис. 7.1

В этом смысле значение (предмет Спекулятивной Грамматики) «есть, в своем первичном понимании, перевод знака в другую систему знаков» (4.127), а «значение данного знака есть тот знак, в который данный знак должен быть переведен» (4.132). Таким образом, интерпретация посредством интерпретантов – это способ, которым основа (ground) (как Непосредственный Объект) манифестируется (проявляется) как значение.

Интерпретант (как предмет Спекулятивной Риторики) – это, несомненно, «то, что Знак порождает в Квазисознании, т. е. в Интерпретаторе» [385](4.536), но поскольку наличие интерпретатора не входит существенной частью в определение интерпретанта, этот последний должен рассматриваться «прежде всего» как Непосредственный Интерпретант, т. е. как «интерпретант, открывающийся в правильном понимании самого Знака и обычно называемый значением (the meaning) знака» (4.536).

Итак, различаясь как формальные объекты различных семиотических подходов и как рассматриваемые с различных точек зрения, основа (ground), значение и интерпретант – это, по сути дела, одно и то же, поскольку невозможно определить основу иначе, чем как значение, а значение – иначе, чем как ряд интерпретантов. Многие формулировки Ч. Пирса подтверждают эту мысль, например:

a) «под значением некоего термина… мы понимаем весь его общий подразумеваемый интерпретант» (5.179);

b) «кажется естественным использовать слово значение для обозначения того интерпретанта, который подразумевается символом» (5.175);

c) «…целостный Непосредственный Объект, или значение» (2.293).

Однако мы знаем также, что интерпретант – это не только значение термина, но еще и результат (conclusion) умозаключения, выведенный из определенных посылок (1.559 [= WP2. P. 58]). Должны ли мы полагать, что интерпретант имеет более широкий и более сложный смысл, чем значение? В 4.127, говоря о том, что – в первичном понимании – значение есть перевод знака в другой знак, Пирс говорит также, что в другом смысле, «здесь применимом» (Пирс рассматривает проблемы логики количества), значение – это «второе утверждение, из которого следует ровно все то же, что следует из первого утверждения, – и наоборот. Это равнозначно высказыванию, что одно утверждение «означает» другое [утверждение]». Значение некоего высказывания, как и его интерпретант, не исчерпывает всех возможностей данного высказывания быть преобразованным в другие утверждения, и в этом смысле значение воплощает в себе «закон, или закономерность, неопределенного будущего» (2.293). Значение высказывания включает в себя «каждый очевидный необходимый дедуктивный вывод из него» (5.165).

Итак, значение каким-то образом вытекает из (is… entailed by, è… implicitato da) посылки. Еще более обобщая, можно сказать, что значение – это все, что семантически подразумевается (is …implied by, è… implicato da) знаком. Иначе говоря, согласно Пирсу значение знака содержит в себе в зачаточной форме (inchoatively) все те тексты, в которые данный знак может быть вставлен. Знак есть текстовая матрица.

Однако в таком случае понятие значение оказывается слишком широким. Оно прилагается не к отдельным терминам, а к посылкам и умозаключениям (arguments, argomentazioni). Но нельзя ли, оставаясь в пределах Пирсовых понятий, утверждать, что кроме значений дицисигнума* и умозаключения есть еще и конкретное значение ремы*? Ответ на этот вопрос можно усмотреть в утверждении Пирса, что все, что может быть сказано о дицисигнуме и умозаключении, может быть также сказано и о тех ремах, которые их составляют. Иными словами, теория значения и интерпретантов относится не только к умозаключениям, но и к отдельным терминам, и – в свете этой теории – содержание отдельного термина становится чем-то похожим на энциклопедию.