Михаил Голубков - Юрий Поляков - контекст, подтекст, интертекст и другие приключения текста. Ученые (И НЕ ОЧЕНЬ) записки одного семинара

Обобщая, стоит отметить, что абсурдизм Полякова, в отличие от Эрдмана, не является настолько выпуклым, заметным, скорее он заключен в подобных деталях, оговорках, абсурд у Полякова – лейтмотив, но не основа сюжета. Однако, продолжая сопоставление, можно отметить, что в обоих пьесах тема смерти не осмысляется как трагедия. Но, если в «Самоубийце» – данная тема является основой сюжета, то у Полякова она затронута вскользь, скорее, являясь просто характеристикой персонажей и поддерживая уже выделенный лейтмотив абсурдизма, проходящий через все произведение.

Таким показательным моментом является диалог о том, каким способом лучше убить Васю, при этом, никто из присутствующих не испытывает никаких угрызений совести, обсуждая достаточно деликатную и даже табуированную тему, как смерть, причем, в присутствии потенциальной жертвы. Этому диалогу предшествует эпизод, когда Маша понимает, что утка, которую она оставила в духовке, сгорела, и это событие осмысляется как куда более трагическое, чем смерть подпольного коммуниста: « Маша(со смехом). Лер, а помнишь, в «Чисто английском убийстве» случайного свидетеля в холодильнике заморозили? Лера(разглядывая Васю). Не поместится… Антон(похохатывая). Может, расчленить? Кси с ужасом на них смотрит. Вася начинает извиваться в кресле, издавая жалобные звуки. Игорь(принимая игру). Нет. Замораживать нельзя. Куда я потом труп дену? Может, сожжем его, к черту, в духовке, как утку? Сергей. А маме скажем, что съели…» Однако, показательно, что в отличие от Эрдмана, Поляков не переходит грань реального, если в «Самоубийце» Подсекальников действительно три дня лежит в гробу, выбегая только перекусить пирожками в ближайшей булочной, то герои Полякова все-таки не собираются жестоко убивать Васю, этот абсурдный диалог скорее показывает их жизненные приоритеты, но не переходит на сюжетный уровень.

Абсурдность ситуации достигает своего пика во втором действии пьесы, где выясняется, что никто из присутствующих не пришел на заявленное мероприятие для того, чтобы, как выражаются сами герои «посвинговать», каждый преследовал свои личные цели. Таким образом, свинг-вечеринка перерастает даже не в выяснение личных отношений, но но становится формой классовой борьбы, перерастает в разоблачение коррупционной системы, захватившей все сферы жизни общества, что, безусловно, обретает абсурдные черты. Данную тенденцию также можно обозначить как одну из «визитных карточек» драматургии Полякова: первоначальный повод для встречи героев никак не сочетается со смыслом развязки. Разве можно представить, что вечеринка для удовлетворения своих сексуальных потребностей может обернуться вскрытием не только семейных и психологических проблем, но обретет форму классовой борьбы, вскроет классовые противоречия современного общества!

Я смотрю, Саша, что Вас интересует идеология современного неомарксизма!

А почему бы и нет? Классовые отношения существуют всегда, и в современном обществе тоже.

Наконец, абсурдными оказываются судьбы самих героев. Главный противник буржуазии Вася-коммунист в итоге сам оказывается жертвой коррупционной схемы, потратив полученные на развитие партии деньги на шубу жене, таким образом уподобляясь тем, кого он только что проклинал. Образцовый взяточник Говоров оказывается ярым оппозиционером, который в прошлом готов был отсидеть тюремный срок за собственные убеждения, а проститутка Кси стала проституткой, чтобы… выйти замуж. Наконец, самая умная и образованная из всех присутствующих – Лера, верит в то, что ее муж – жертва приворота, на полном серьезе предъявляя упакованные в пакетик волосы его любовницы. Таким образом, с помощью абсурда Поляков показывает, насколько парадоксально может изменится жизнь человека, оказавшегося в ситуации онтологической пустоты.

На этой же ноте абсурда сыгран и финал пьесы: приехавшие родители Маши застают героев за хоровым пением, из-за чего тесть Кошелькова делает неуместно позитивный в данный ситуации вывод: «Хорошая у нас все-таки молодежь! Неиспорченная»

Таким образом, абсурдизм в драматургии Полякова заключен в образах и судьбах самих героев, в оценке ситуации и в деталях, работающих на раскрытие характеров персонажей. Все эти приемы, свойственные пьесам Юрия Михайловича, а в особенности, «Хомо эректус» делают драматургию Полякова ироничной, точной и актуальной, при этом, с помощью комизма, который достигается и фарсовой сюжетной структурой, и абсурдным поведением героев, и динамичными диалогами, пьесы Полякова не воспринимаются как тяжелые драмы о русской жизни, для читателя они действительно являются комедиями. Хотя, безусловно, «для взрослых».