Array Антология - Гендер и язык

В моих разговорах с коллегами – мужчиной и женщиной, о которых я рассказывала в начале этой главы, – это отличие видимо сыграло решающую роль. Когда я разговаривала с женщиной, мы обе рассказывали о наших исследованиях в ответ на проявленный друг другом интерес. Разговаривая с мужчиной, я побудила его рассказать о своей работе, что он и сделал, но в ответ он не предложил поговорить о моей работе. Это может значить, а может и не значить, что он не хотел о ней знать. Исследуя дискуссионные группы студентов университета, Эриз обнаружила, что женщины, которые много говорили, начинали испытывать дискомфорт. Они умолкали и часто привлекали к разговору более молчаливых участников группы. Это прекрасно согласуется с желанием женщин соблюдать баланс интересов и следить, чтобы все находились в равном положении. Женщины ожидают приглашения высказаться. По мнению мужчины, для которых не характерно подталкивать к обсуждению более молчаливых собеседников, те, кому есть что сказать, сделают это по собственной инициативе. Мужчины могут в равной степени разочароваться в собеседнике, которому нечего сказать.

Подобным образом, женские темы разговора могут показаться скучными мужчинам, как мужские темы – женщинам. Когда я хотела, чтобы бывший офицер ВВС рассказал мне о своих личных впечатлениях о Греции, он, возможно, недоумевал, зачем я надоедаю ему со своими рассказами, и изумлялся моему незнанию истории страны, в которой я жила. Может быть, наша беседа показалась бы ему интереснее, если бы я засомневалась или оспорила его интерпретацию греческой истории, а не выслушивала ее безмолвно. Когда мужчины, узнав о моем исследовании, ставят под сомнение мои научные методы, они как бы приглашают поделиться с ними информацией и показать компетентность – то, чего я не люблю делать за пределами класса или лекционной аудитории, но что сами мужчины, вероятно, с удовольствием сделали бы, если бы их к этому подтолкнули.

Агент по рекламе, которая внимательно слушала информацию о радиостанции, объяснила, что хочет быть очень любезной с менеджером, чтобы разместить рекламу своих клиентов на его радиостанции. Но мужчины, которые хотят снискать расположение женщин, скорее попытаются очаровать их, сообщая им интересную информацию, чем получая какую бы то ни было информацию от них. Вспоминаю ланч, после которого я должна была прочитать лекцию членам ассоциации выпускников университета. Любезный хозяин приема развлекал меня перед выступлением, пичкая информацией о компьютерах; из вежливости я делала вид, что мне интересно, а в душе вопила от скуки и чувства, что меня нагружают бесполезной информацией. Он же, я уверена, считал себя интересным собеседником, и, видимо, некоторые гости – мужчины – так бы и подумали. Я не хочу сказать, что все хозяйки приемов идеально развлекают меня. Вспоминаю еще одно свое выступление, перед которым группа женщин повела меня на ланч. Их так интересовали мои знания, что меня засыпали вопросами, вынуждая не жалея сил читать лекцию за столом, до того как она начнется официально. В сравнении с этим, возможно, мужчина, который «читал лекцию» о компьютерах, пытался дать мне отдохнуть.

Дисбаланс, который ведет к тому, что мужчины часто оказываются в роли лектора, а женщины – в роли аудитории, не возникает по вине кого-то одного из участников коммуникативного взаимодействия. Это не то, что мужчины навязывают женщинам, или женщины непозволительно допускают или «просят». Нарушение баланса происходит из-за различия стилей общения, свойственных как женщинам, так и мужчинам.

Рассказ Фредерика Бартелми «Война с Японией» повествует о мужчине, который начал «читать лекции» своему сыну, не потому что ему этого хотелось, а потому, что это просто было привычнее. Рассказ начинается так: главный герой объявляет, что собирается переселиться из дома в мансарду над гаражом, так как у них с женой «разладилось». Он думает попросить их двенадцатилетнего сына помочь перенести вещи:

Думаю, что я воспользуюсь удобным случаем и объясню, почему перебрался в гараж. А может быть, нет, потому что это будет непонятно. Не знаю, зачем я хочу объяснить ему всю эту ерунду – возможно, хочу привлечь его на свою сторону…

Рассказчик идет к сыну и сообщает, что хочет с ним поговорить. Вот его слова:

«Хочу тебе сказать, что дела сейчас обстоят неважно, не как раньше. Думаю, ты скоро заметишь это и начнешь интересоваться, что происходит. Вот я и подумал, что объясню заранее, понимаешь? Выполняя свой долг».