Arthur Conan Doyle - Английский язык с Шерлоком Холмсом. Второй сборник рассказов (ASCII-IPA)

“It was the next morning that I realized (на следующее утро я поняла) that I had only exchanged one trouble for another (что всего лишь поменяла одну беду на другую = избавилась от одной беды и попала в другую) . My husband’s anguish at the loss of his paper went to my heart (страдания моего мужа, вызванные пропажей бумаги, потрясли меня: «вошли в мое сердце») . I could hardly prevent myself from there and then kneeling down at his feet (я едва удержалась от того, чтобы не упасть тут же на колени к его ногам; to prevent — предотвращать; мешать, препятствовать; there and then — тотчас же, на месте) and telling him what I had done (и не рассказать ему, что я наделала) . But that again would mean a confession of the past (но опять же — это означало бы признаться в том, что было раньше: «признание прошлого») . I came to you that morning in order to understand the full enormity of my offence (я пришла к вам в то утро, чтобы осознать = и тогда я осознала всю чудовищность моего преступления) . From the instant that I grasped it (с той минуты, когда я поняла это) my whole mind was turned to the one thought (весь мой ум обратился к одной мысли) of getting back my husband’s paper (/как/ вернуть документ мужа) . It must still be where Lucas had placed it (он должен был находиться /там/, куда его положил Лукас) , for it was concealed before this dreadful woman entered the room (поскольку он был спрятан до того, как эта ужасная женщина вошла в комнату) . If it had not been for her coming (если бы не ее приход) , I should not have known where his hiding-place was (я бы не узнала, где его тайник) . How was I to get into the room (как проникнуть в его комнату) ? For two days I watched the place (два дня я следила за этим местом = за домом) , but the door was never left open (но дверь ни разу не оставили открытой) . Last night I made a last attempt (вчера вечером я сделала последнюю попытку) . What I did and how I succeeded (что я сделала и как мне /это/ удалось) , you have already learned (вы уже узнали) . I brought the paper back with me (я принесла бумагу обратно с собой) , and thought of destroying it (и думала уничтожить ее) , since I could see no way of returning it (так как не знала, каким образом вернуть ее) without confessing my guilt to my husband (не признав своей вины перед мужем) . Heavens, I hear his step upon the stair (Боже мой: «небеса», я слышу его шаги на лестнице) !”

anguish ['&NgwIS], heart [hA:t], kneeling ['ni:lIN], enormity [I'nO:mItI]

“It was the next morning that I realized that I had only exchanged one trouble for another. My husband’s anguish at the loss of his paper went to my heart. I could hardly prevent myself from there and then kneeling down at his feet and telling him what I had done. But that again would mean a confession of the past. I came to you that morning in order to understand the full enormity of my offence. From the instant that I grasped it my whole mind was turned to the one thought of getting back my husband’s paper. It must still be where Lucas had placed it, for it was concealed before this dreadful woman entered the room. If it had not been for her coming, I should not have known where his hiding-place was. How was I to get into the room? For two days I watched the place, but the door was never left open. Last night I made a last attempt. What I did and how I succeeded, you have already learned. I brought the paper back with me, and thought of destroying it, since I could see no way of returning it without confessing my guilt to my husband. Heavens, I hear his step upon the stair!”

The European Secretary burst excitedly into the room (министр по европейским делам взволнованно влетел в комнату; to burst — взрывать/ся/; врываться) .

“Any news, Mr. Holmes, any news (есть какие-нибудь новости, мистер Холмс) ?” he cried (крикнул он) .

“I have some hopes (у меня есть некоторые надежды) .”

“Ah, thank heaven (о, слава Богу) !” His face became radiant (его лицо просияло; radiant — светящийся; лучистый, сияющий) . “The Prime Minister is lunching with me (премьер-министр завтракает со мной) . May he share your hopes (он может разделить ваши надежды = можно его порадовать) ? He has nerves of steel (у него стальные нервы) , and yet I know that he has hardly slept since this terrible event (однако я знаю, что он почти не спит: «едва ли спал» с тех пор, как /произошло/ это ужасное событие; hardly — едва ли, вряд ли; почти не) . Jacobs, will you ask the Prime Minister to come up (Джекобc, попросите премьер-министра подняться) ? As to you, dear, I fear that this is a matter of politics (что касается вас, дорогая, боюсь, это дело политическое) . We will join you in a few minutes in the dining-room (мы присоединимся к вам через несколько минут в столовой) .”

The Prime Minister’s manner was subdued (поведение премьер-министра было сдержанным; to subdue — подчинять; подавлять, смирять /чувства, эмоции/) , but I could see by the gleam of his eyes (но я видел по блеску его глаз; gleam — слабый свет; проблеск) and the twitchings of his bony hands (и судорожным движениям костлявых рук; twitching — судорожное сокращение, подергивание; bone — кость) that he shared the excitement of his young colleague (что он разделяет волнение своего молодого коллеги) .

“I understand that you have something to report, Mr. Holmes (/насколько/ я понимаю, вам есть что сообщить, мистер Холмс) ?”

burst [b@:st], radiant ['reIdI@nt], subdued [s@b'dju:d], colleague ['kOli:g]

The European Secretary burst excitedly into the room.

“Any news, Mr. Holmes, any news?” he cried.

“I have some hopes.”

“Ah, thank heaven!” His face became radiant. “The Prime Minister is lunching with me. May he share your hopes? He has nerves of steel, and yet I know that he has hardly slept since this terrible event. Jacobs, will you ask the Prime Minister to come up? As to you, dear, I fear that this is a matter of politics. We will join you in a few minutes in the dining-room.”