Журналист. 1967. № 6. С. 62.
В очерке Н. Козлова, опубликованном в последний год правления Хрущёва, после появления «Одного дня Ивана Денисовича» А. И. Солженицына, говорится о встрече Е. Петрова в 1937 г. с первым начальником «Дальстроя», уполномоченным НКВД СССР по «Дальстрою» Э. Берзиным, вскоре после этого репрессированным, и с заключенными, о создании писателем «недописанной, неизданной, неизвестной книги «Остров Колыма». Многие годы пройдут, и будут лежать где-то ее листки, тянущиеся к свету…» (Козлов Н. Сердцем писателя //Лит. Россия. 1964. 29 мая. № 22. С. 16–17). К сожалению, другими источниками этот рассказ не подтверждается, и сам очерк имеет явные черты вымысла. Е. Петров изображен гигантом с «мощными бицепсами»; он читает свою книгу заключенным в бараке, и они всю ночь слушают «как зачарованные»: «И те, кто сейчас слушал, узнавали себя в других людях — себя и нелегкие свои судьбы…» «Видно, из политических», — решает в рассказе один из заключенных, «присматриваясь к человеку с недостриженным кончиком седых баков на худой, бледной щеке, с тонкими губами и нервным носом…».
С награждением Е. Петрова орденом связан эпизод, о котором много говорили тогда в литературных кругах. Юрий Олеша был обойден наградой в 1939 г. За несколько лет до этого был снят с постановки фильм «Строгий юноша», написанный по его сценарию; писатель много пил, болезненно переживал падение своей славы. «Философ из шашлычной. Раньше зависть его кормила, теперь она его гложет» — эти слова своей знакомой внес И. Ильф в последнюю «Записную книжку» (Л. 2; ср. сокращенный текст: Т. 5. С. 218). Вскоре после награждения Петрова пьяный Олеша подсел к нему в ресторане и потребовал, чтобы тот угостил его. Раздраженный Петров спросил, не стыдно ли Олеше угощаться за чужой счет. «Я угощаюсь за чужой счет, а ты носишь чужой орден», — ответил Олеша. Едва ли можно воспринимать это обвинение всерьез. Отход Петрова от прежних литературных жанров вовсе не доказывает, что «главным» в писательском коллективе был его соавтор; мы не знаем, смог ли бы и Ильф писать без Петрова сюжетную сатирическую прозу. Но на Петрова это обвинение, несомненно, произвело большое впечатление; в статье об Ильфе, написанной в 1942 г., он специально опровергал предположение, будто «все, что мы написали до сих пор вместе, сочинил Ильф, а я… был лишь техническим помощником» (Т. 5. С. 520; ср. с. 506).
Дата вступления Е. П. Петрова в партию в источниках расходится: в КЛЭ (Т. 3. С. 105) назван 1939 г.; в книге Т. Н. Синцовой «И. Ильф и Е. Петров. Материалы для библиографии»—1940 г.(С. 12).
Петров Е., Мунблит Г. Беспокойный человек. (Кинокомедия) // Новый мир. 1965. № 2. С. 107–150.
Правда. 1939. 1 нояб.
Петров Е. Неоконченный роман «Путешествие в страну коммунизма» // Из творческого наследия советских писателей. М., 1965. С. 582–585, 591, 609.(Лит. наслед.; Т. 74).
Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове. С. 235.
Петров Е. Неоконченный роман… С. 591.
Там же. С. 625.
Огонек. 1941. № 25. С. 14.
Эренбург И. Война. Июнь 1941 г. — апрель 1942 г. М., 1942. С. 21, 130
Эренбург И. Фашистские мракобесы. Красноярск, 1942. С. 35.
Эренбург И. Они ответят. Улан-Удэ, 1942. С. 88 (24 октября 1941 г.). Любопытно, что в сборнике Эренбурга, вышедшем в июне 1942 г., слова: «Они устроили у себя случные пункты. Это их скотское дело», содержавшиеся в газетных публикациях, оказались выпущенными (Эренбург И. Война. Июнь 1941 г. — апрель 1942 г. С. 308). Но осенью 1941 г. тема «случных пунктов» была в советских газетах весьма популярной. С середины 1942 г. тема эта незаметно испарилась, и после войны при обличении фашистских преступлений об этом не вспоминали.
Огонек. 1941 .5 окт.
Огонек. 1941. № 36–37.
Ср.: Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове. С. 53
Журналист. 1967. № 6. С. 61.
Катаев В. Разбитая жизнь, или Волшебный рог Оберона. М., 1973. С. 85.
Катаев В. Алмазный мой венец. М., 1979. С. 138–141, 151–168. 215–222.
Воспоминания об Илье Ильфе и Евгении Петрове. С. 317–318.
Белинков А. Сдача и гибель советского интеллигента. С. 582.
Читать дальше