Борис Казанский - В мире слов

Кстати, в московском говоре (принятом и в школах и на сцене) чтои скучнокак раз и требуется произносить штои скушно!Следовательно, наши умники XVIII века в этом случае попали впросак вдвойне.

Иногда таким путем создаются совсем новые слова. Голландское слово зоннендек— буквально закрытие (от) солнца— упростилось в русском языке в зонтик.Но это слово, по аналогии с винтик, бантик,воспринималось как уменьшительное от якобы основного слова зонт,которого никогда не бывало. И вот большой зонтик стали называть зонтом,словом уже не голландским, но и не русским, а каким-то мнимоиностранным, русско-голландским.

Совершенно так же фертик(щеголь, франт): это заимствованное немецкое фертиг(fertig), буквально готовый;слово было понято как уменьшительное и потому применялось чаще к молодым людям и довольно снисходительно. Но иногда хотели оттенить и самодовольный, «ухарский» характер поведения человека более опытного, более пожилого. Так создалось другое мнимоиностранное слово ферт.Например, у Тургенева в «Дневнике лишнего человека»: «Лиза порхала по зале с каким-то ухарским фертом».

Этому словообразованию способствовало еще и то обстоятельство, что в русском языке уже издавна существовало слово ферт— это название буквы фв славянской азбуке. Самая форма этой буквы напоминала самоуверенную подбоченившуюся фигуру «руки в боки». Отсюда выражение стоять фертом,как, например, пелось в старинной русской солдатской песенке:

Любопытный пример самодельного иностранного слова представляет папироса.Это слово составлено по образцу старинной пахитосы,«соломенной» сигареты, — от испанского пахито(соломинка): соломинка служила мундштуком. Пахитовзяли во множественном числе и еще прибавили к пахитоснаше окончание женского рода — а. Когда соломинку заменили мундштуком из толстой бумаги, то эту новую вещь назвали папироса— от немецкого папир(Papier), что по-русски бумага.

Фокус— это ловкое действие, приводящее непонятным образом к неожиданному результату; этот фокусне имеет ничего общего с общеевропейским научным термином фокус,которое означает точку пересечения отраженных или преломленных лучей; центр (своего рода) эллипса, гиперболы; очаг воспалительного процесса (в легких) — последнее значение ближе всего к исходному значению латинского focus — очаг.

Наше фокус(ловкий прием) существует только в русском языке. Но что слово это не русское, явноуже из того, что оно начинается с ф, а этого звука висконных русских словах не было.

Тем не менее в русском языке нередко х(в иностранном слове) заменялось звуком ф. Так греческое химевти(цветная эмаль, буквально сплав, литье),родственное слову химия,стало у нас финифтью;немецкое кахель(изразец, черепица) перешло к нам в форме кафель.Так и фокус,имевший первоначально полную форму фокус-покус,передает немецкое хокус-покус(Hokuspokus).

Это было заветное слово ярмарочных «магов» и «волшебников».

— Хокус-покус! — провозглашал торжественно и повелительно артист — и вот из шляпы, в которую на глазах у всех было положено яйцо, вдруг вылетала курица. Или вместо пучка соломы, прикрытого платком на виду у публики, на столе оказывался букет цветов.

Эти чудеса происходили как будто по слову артиста, и торжественное, загадочное хокус-покусзвучало тем более эффектно и внушительно, что возглас был непонятен, странен, звучал, как древнее заклинание, как магический приказ.

И действительно, средневековые колдуны и алхимики пользовались подобными заклинаниями для вызывания и подчинения духов: оке, покс, хакс, макси тому подобная абракадабра.

На этой почве возник и хокус-покус.Но уже не всерьез, а как пародия. Это выражение представляет искажение латинской фразы хок эст корпус меум(сие есть тело мое), которую произносили во время католической обедни, превращая хлеб и вино в тело и кровь Христа. Искажение этих священных слов было необходимо, чтобы избежать обвинения в богохульстве.