Г. Коган - Ф.М.Достоевский. Новые материалы и исследования

Суворин А. С. О покойном // Ф. М. Достоевский в воспоминаниях современников. — Т. 2. — М., 1964. — С. 419.

Алексеев М. П. О драматических опытах Достоевского. — С. 56; Реизов Б. Г. К истории замысла "Братьев Карамазовых" // Звенья. — VI. — М.-Л., 1936. — С. 545, 577 (то же в его кн.: Из истории европейских литератур. — Л.,. 1970. — С. 129-138). Н. Н. Вильмонт предполагает, что сюжет об " отцеубийце " первоначально был задуман как драма, и замысел романа считает самостоятельным (Указ. соч. — С. 222-243).

Кроме упомянутой работы Бахтина — см.: Волошин Г. Пространство и время у Достоевского // Slavia (Прага). — 1933. — Т. XII. — Вып. 1-2. — С. 162-172. Автор указывает и на чисто " сценический " прием подслушивания, но в своем понимании " экономии времени и места " у Достоевского полемизирует с Вяч. Ивановым, который " видит в нем простое перенесение сценической техники в роман ".

Имеется в виду прежде всего " карнавализация романа " (Бахтин М. Указ. соч. — С. 135-242), а не растворение жанра. Ср. замечание о " специфических интригах, скандалах и злодействах " у Достоевского и Бальзака (Гроссман Л. Бальзак и Достоевский // Русская мысль. — 1914. — Кн. 1. — С. 50).

При этом теряется образ автора, немаловажный для понимания произведения. Некоторые из перечисленных проблем рассматриваются в сб. "Достоевский и театр", подготовленном к печати Ленинградским институтом театра, музыки и кинематографии и издательством "Искусство". См., в частности, из этого сборника журнальную публикацию: Альтшуллер А. Достоевский и русский театр его времени // Театр. — 1971. — № 8. — С. 97-107; история постановки "Николай Ставрогин" в МХТ на общем фоне русской культуры предреволюционной эпохи рассматривается Ю. К. Герасимовым; отдельные статьи в сборнике посвящены зарубежным постановкам. Там же приводится исчерпывающая библиография отечественной литературы о постановках произведений Достоевского (составлена С. В. Беловым).

О развеществлеты драмы как текста и как постановки, " которые нельзя сливать в одну драму ", в связи с идеями К. С. Станиславского — см.: Берковский Н. Я. Станиславский и эстетика театра // Берковский Н. Я. Литература и театр. — М., 1969. — С. 245-250.

Фрейдкина Л. М. Дни и годы В. И. Немировича-Данченко. Летопись жизни и творчества. — М., 1962. — С. 300.

Fort P. Autour du theatre d’Art // Encyclopedie du theatre contemporain. — V. I. — Paris, 1957. — P. 24.

Андре Антуан в 1887 г. организовал "Свободный театр" (просуществовал до 1894 г.), где ставились произведения натуралистического направления. В противовес этим тенденциям в русле символистского движения Фор декларировал свой "Театр искусств".

Lanson G. Histoire de la litterature franchise. — Paris, 1906. — P. 1088.

Там же.

Нет оснований рассматривать влияние символистов на " обновление " театра в абсолютном плане. Но характер символистской драмы с ее расплывчатым подтекстом и общее " импрессионистское " направление эпохи не могло не сказаться на психологии игры, оформлении спектакля. Не случайно замечание французской исследовательницы театра Н. Гурфинкель, что Чехов открыл Станиславскому дорогу к Гауптману и Метерлинку, к Тургеневу и " психологическим глубинам " постановок Достоевского, которые стали возможными благодаря технике " внутренней игры " (Gourfinkel N. Stanislavski // Encyclopedie du theatre contemporain. — V. I. — P. 64).

См. например: Булгаков С. Н. Русская трагедия. О "Бесах" Достоевского в связи с инсценировкой романа в Московском Художественном театре // Русская мысль. — 1914. — Кн. 4. — С. 3 (2-й пагинации).

Имеется в виду прежде всего проблема личности и индивидуальности, которая привела к отказу от " культа общего " во имя " культа частного " и к постановке проблемы " бытия через конкретно-индивидуальное " (Гуковский Г. А. Пушкин и русские романтики. — М., 1965. — С. 20).

Мочульский К. Достоевский. Жизнь и творчество. — Париж, 1947. — С. 7.

Gourfinkel N. Les elements d’une tragedie moderne dans les romans de Dostoievskij // Le theatre tragique, reuni et presente par J. Jacquot. — Paris, 1962. — P. 371-372.

На такой же чисто семантической игре с определением " роман-трагедия " построена антитеза М. А. Волошина: с одной стороны — русская драма, стремящаяся превратиться в повествование (" русский театр дошел через Тургенева до эпических форм Чехова и на нем прекратился "), с другой стороны — " русский роман принял в свои рамки все, что было трагического в русской душе " (Волошин М. "Братья Карамазовы" в постановке Московского Художественного театра // Ежегодник имп. театров. — 1910. — Вып. 7. — С. 154-155). Ф. И. Евнин, останавливающийся на разборе структуры романа Достоевского, полагает, что это " "гибридная" художественная форма, действительно стоящая как бы между романом и трагедией, по своей внешней форме это романы. Но по всему внутреннему строю они драматургичны, тяготеют к структуре трагедии. Поэтому единственно правильной жанровой характеристикой их и будет: роман-трагедия " (Евнин Ф. И. Реализм Достоевского // Проблемы типологии русского реализма. — М., 1969. — С. 436, 451). Столь же двузначно определение " роман-драма " (Бицилли П. К вопросу о внутренней форме романа Достоевского // Годишник на Софийский университет. Историко-филологически факултет. — Т. 42 (1945-1946). — С. 27.