Марина Шумарина - Язык в зеркале художественного текста. Метаязыковая рефлексия в произведениях русской прозы

Целый ряд местоимений и наречий обладает способностью сигнализировать о метаязыковых контекстах. Так, наблюдения показывают, что разговорная формула всякие там может указывать на непрямое употребление существительного, с которым согласуется данное сочетание. Ср.:

<���…> купили прилавок, холодильник и стали торговать съестным, так, ничего особенного – молочные продукты, масло, сыр, хлеб, пирожные, всякие там пепси и фанты(Г. Маркосян-Каспер. Кариатиды. НКРЯ); Журналисты – народ дотошный, может и найти. <���…> Может быть, через таких же, как и он, балбесов пишущих? Через всякие там «Ассошиэйтед-пресс» и тому подобную белиберду(П. Галицкий. Опасная коллекция. НКРЯ).

Во всех приведенных примерах сочетание всякие там указывает на то, что следующее за ней выражение следует толковать в смысле метонимического расширения: всякие там N означает 'всё, что входит в ту же тематическую группу, что и N' (не только пепси и фанта, но и другие газированные напитки; не только «Ассошиэйтед-пресс», но и другие средства массовой информации). Исключение из фразы сочетания всякие там переводит высказывания в плоскость буквального понимания. Ср.: найти… через всякие там «Ассошиэйтед-пресс» ('через какие-либо СМИ') [53]и найти… через «Ассошиэйтед-пресс» ('именно через «Ассошиэйтед-пресс»') и т. п.

Наконец, отнесем к аналогам метаоператоров различные приемы нестандартного графического и орфографического оформления текста. Например, роль метапоказателя играет отступление от орфографической нормы. Так, сигналом метаязыковой рефлексии является менапрописных и строчных букв: ненормативное написание онима (имени собственного) с маленькой или апеллятива (нарицательного слова) с заглавной буквы. Такое написание является метаоператором, сигналом о том, что слово в данном случае получает некую семантическую модификацию. Ср.:

<���…> самый лай, который поднимали флегматические барбосы, бровкии жучки,был приятен моим ушам (Н. Гоголь. Старосветские помещики); <���…> генерал Е. С. Птухин <���…> говорил: «если б я знал – я бы сперва по Отцу Родномуотбомбился, а потом бы сел!» (А. Солженицын. Архипелаг ГУЛаг).

Содержание подобных семантических модификаций вполне конвенционально для автора и адресата, оно не требует специальной вербализации и носит характер «нерефлектирующей рефлексии» [54], то есть имеет статус языкового значения (ср. употребление выражения с большой буквы).

Метапоказателями являются различные способы экспериментирования с графикой и орфографией, которые активны во многих сферах современной коммуникации (в том числе – в поэзии [Зубова 2008], в интернет-общении [Гусейнов 2002; Сидорова 2007; Сидорова, Стрельникова, Шувалова 2009 и др.]) и свидетельствуют, по мнению специалистов, об эстетическом отношении к языку [Мечковская 2009: 485].

Один из косвенных сигналов рефлексии связан с нестандартным использованием графических выделений. Ср.:

Чтобы делать зло, человек должен прежде осознать его как добро или как осмысленное закономерное действие. Такова, к счастью, природа человека, что он должен искать оПРАВДАниесвоим действиям (А. Солженицын. Архипелаг ГУЛаг).

Подобный прием описывается как графодеривация [55][Попова 2008], среди разновидностей которой выделяется типографиксация – создание «неолексем» при помощи «суперсегментного средства, не являющегося собственно языковым, напр., выделение курсивом / полужирным / подчеркиванием или другим способом какой-либо части деривата, что приводит к актуализации некоторых смыслов, к перераспределению сем» [Попова 2008: 217]. И хотя в приведенном примере выделение сегмента ПРАВДА не приводит к созданию нового означающего, в определенном смысле здесь можно говорить об окказиональной деривации, так как слово оправдание претерпевает изменения: а) возникает новая, окказиональная, квазиморфемная структура слова, мотивированная эстетической задачей автора; б) устанавливаются (оживляются этимологические) связи со словом правда [56]. Импликативное метаязыковое суждение в данном случае может быть выражено следующим образом: 'В слове оправдание заключено слово правда', адресату понятно: оправдание – это превращение в правду, придание вида правды.

Графодериваты относительно редки в художественной прозе, в большей степени они характерны для речевых сфер и жанров, настроенных на активный языковой эксперимент, насыщенных приемами языковой игры: в поэзии [Зубова 2003; 2010; Суховей 2007; Николина 2003; 2009 а], текстах СМИ [Костомаров 1994; Ильясова 2002; Шишкарева 2009 и др.], в рекламе [Бударагина 2009; Попова 2009], в интернет-коммуникации [Сидорова 2007; Осильбекова 2009; Сидорова, Стрельникова, Шувалова 2009]. В сфере художественной прозы графодеривация маркирует фрагменты синкретичного (художественно-публицистического) характера (как в приведенном выше примере из «Архипелага ГУЛага») или используется как средство создания комического эффекта; ср.: