Елена Мадден - Наши трёхъязычные дети

Фантастическая «нечистота» лексики их немецкого меня расстраивала довольно долго – до тех пор, пока я не обратила внимание на то, что с немецкими друзьями дети говорят иначе, чем друг с другом. Почти без примесей. (Хотя у Алека даже в разговорах с немцами речь не вполне свободна от вкраплений.)

Когда я заметила, что во время игр с детьми-немцами немецкий у наших детей «очищается», вспомнился «закон», о котором я, собственно, уже знала: многоязычные дети, болтая друг с другом, позволяют себе много больше смешений, чем в общении с одноязычными носителями языка. Это правило настолько бесспорное, что вошло даже в популярные справочники для родителей многоязычных детей (например, в тот, что написан Монтанари).

Повод несколько успокоиться…

английский → русский

В отличие от лексики, русская семантика оказалась вполне проницаемой для влияний.

Например, русское идти в речи наших малышей иногда получает расширенное значение двигаться (а не просто ‘идти пешком’), то есть идти начинает означать и ехать , и лететь . (По образцу английского go .) Так, Алек в 4+8, рассматривая уже в Берлине видеофильм, снятый нами в американском аквапарке, выразил желание пойти туда.

В русской речи наших детей довольно долго продержалась фраза Где ты идёшь? , где вопросительное слово используется в смысле ‘куда’. Здесь чувствуется опять-таки английское влияние ( Where are you going? ). (Оно усиливается ещё и в силу частичного сходства с немецкой конструкцией Wo gehst du hin? )

английский → немецкий

Любопытно, что в соответствующей немецкой фразе, как её произносят наши дети ( Wo gehst du? ), тоже обнаруживаем влияние английского! В подлинной немецкой конструкции вопрос фактически задаётся не одним вопросительным местоимением wo – важна его комбинация с отделяемой глагольной приставкой hin ( Wo gehst du hin? ), которая и несёт значение направленности. Приставка у детей потерялась – отсюда смещение значения: вопросительному местоимению wo (где) приписывается не свойственный ему оттенок значения.

немецкий / русский → английский

Однако и английская семантика порой оказывается в «страдательном» положении, претерпевает иноязычное влияние.

Вот пример, особенно сердивший отца детей. Аня (3+5) называла по-английски наш (многоквартирный) дом house (подкрепляя авторитетом воспитательницы). Но английский house не то же, что немецкий омофон Haus : в английском это свой дом , дом одной семьи.

Долгое время наши дети раздвигали смысл английского простого настоящего (present simple), приписывая ему значение будущего времени. Подобные ошибки часто делают немцы: не используют специальную форму будущего, довольствуясь настоящим (как в немецком).

Только в 4+4 Аня, наконец, в первый раз использовала для будущего «специализированную» форму I will do it . Однако и позже, например, за несколько месяцев до пятилетнего юбилея близнецов, нашего папу всё ещё приводил в отчаяние неверный выбор present simple вместо future simple. Аня, например, вместо I won’t open the door говорила: «I don’t open the door» . То есть, если понять по законам языка, не просто отказывалась открыть дверь, но сообщала о том, что… никогда сама дверей не открывает (ждёт, пока это сделает слуга?..).

Ещё пример влияния немецкого, чрезвычайно раздражавший отца близнецов: «немецкое» употребление (неразличение) английских do и make . Многие немцы ассоциируют эти глаголы с немецкими синонимичными tun и machen . При этом do оккупирует значение ‘создавать’. Или заражается примером немецкого machen , который вообще с лёгкостью расширяет смысл (в комплекте с наречием или отделяемой приставкой). И вот итог: Do the door open! (ср.: Mach die T ü r auf! ). (Глагол open при этом оказывается «разжалован»: становится «всего лишь» чем-то вроде немецкой приставки.) Когда дети достигли возраста 4+9, их папа жаловался, что перенос немецкой семантики (смысловое растягивание английского do ) затронул даже те английские слова, какие до того использовались правильно. Put (on), take (off), turn (on / off) – всё заменялось на do [4]…

Этой кальке в речи наших детей – 6 лет.

Единственный случай переноса русского значения в английский язык – Анино washing car – ‘стиральная машина’ (3+1). Здесь семантика слова car расширена.

Словотворчество по моделям чужого языка, как ни странно, у нас редкость.