Коллектив авторов - Литература 6 класс. Учебник-хрестоматия для школ с углубленным изучением литературы. Часть 2

Ну вот и попили и умылись. Делать больше нечего, надо идти домой. Под ложечкой у меня начинает ныть и сосать. Витька доверчиво идет впереди. Его уши торчат в разные стороны: что стоит развернуться и стукнуть!

Что стоит? А вот попробуй, и окажется, что это очень непросто ударить человека, который доверчиво идет впереди тебя.

Да и злости я уж не слышу в себе. Так хорошо на душе после этой теплинки, после этой речки! Да и Витька, в сущности, неплохой мальчишка – вечно он что-нибудь придумает. Придумал вот яйца стащить…

Ладно! Если он еще раз стукнет меня промежду лопаток, тогда-то уж я ему не спущу! А теперь – ладно.

Мне делается легко от принятого решения не бить Витьку. И мы заходим в село как лучшие дружки-приятели.

1. Объясни смысл названия новеллы. Что изменилось бы в ней, если бы повествование велось от 3-го лица?

2. Что в новелле заставляет плакать рассказчика и как это объясняет его характер?

3. Почему на протяжении новеллы все время откладывается месть, как это мотивируется в повествовании и как связано с основным конфликтом?

4. Как проявляется в новелле характер Витьки?

5. Какую роль играет природа в этой новелле?

6. Подготовь пересказ описанных в новелле событий от лица Витьки Агафонова.

7. Выпиши эпитеты и тропы в новелле, объясни, какую художественную роль они выполняют.

Евгений Иванович Носов – современный писатель-прозаик, автор замечательных новелл и очерков. Я очень прошу тебя обратить внимание на имя и отчество этого автора и не путать его с Николаем Носовым, написавшим известные тебе книги про Незнайку и другие веселые детские рассказы.

Главная тема произведений Е. И. Носова – жизнь современной деревни, нелегкий крестьянский труд и красота души русского землепашца. Связь с родной землей, чувство природы – вот подлинные источники человеческого счастья, утверждает Е. И. Носов.

«Лоскутное одеяло» – маленькая новелла о том, как закладывается основа грядущей человеческой жизни. Сюжет этого произведения чрезвычайно прост: мальчик, лежа под одеялом, ждет, когда бабушка закончит свои дела и расскажет ему очередной эпизод из своей жизни, очень непросто прожитой. Каждый такой ее рассказ как один из лоскутиков самодельного деревенского одеяла, а все вместе они греют душу и рассказчицы, и ее любознательного внука. (Заметь, как точно и поэтично название, выбранное писателем, и поразмысли о значении подзаголовка.)

Конфликт, на котором строится повествование, тоже очень необычен: это ожидание очередного рассказа бабушки и «пришивание следующего лоскутка» к истории ее жизни. Подумай, пожалуйста, какую роль играет в этой новелле экспозиция и почему, не закончив рассказа, бабушка начинает плакать.

Было у моей бабушки Варвары Ионовны одеяло, собранное из разных лоскутов материи.

Бабушка иногда шивала нехитрые крестьянские обновы: штаны и рубахи, кофты и сарафаны, да и нам, ребятне, всякую всячину. От этого и оставались обрезки, из которых бабушка кроила одинаковые косяки, сшивала их попарно в квадраты, а уж из квадратов получалось веселое разноцветное полотнище, служившее верхом ватному простеганному одеялу.

Я лежу под его уютной толщей и жду к себе бабушку. А она на ногах чуть ли не с первыми петухами, все еще хлопочет по дому: что-то споласкивает, ставит в печь коровье пойло, накрывает рушником хлеб на столе, разбирает на пары и рассовывает по печуркам вязенки [115]и шубные рукавицы. И уж после всего гасит лампу, запалив каганец [116], слаженный ею из пузырька, сырой картофельной кружалки и ватного фитиля. Застя [117]ладонью робкий язычок огня, похожий на тыквенное семечко, она ставит каганец на высокий припечек [118], чтобы сразу освещал и кухню, где под лавкой с ведрами сеймской воды тихо шуршит лукошечным сеном посаженная на яйца гусыня, и соседнюю проходную комнатку с бабушкиной деревянной кроватью, над которой в углу в широкой витейно-золоченой раме висел строгий лицом Никола. Наконец бабушка заходит в нашу комнату и, встав перед Николой, ловким перекрестом рук снимает кофту, затем сбрасывает на пол долгую [119], до пят, юбку и босоного вышагивает за ее круг. Вся в белом, с нагими плечами и руками, она принимается быстро и непонятно шептать что-то святому угоднику, мерцавшему от шевелящегося на печи светильного огня, одновременно не забывая расплетать косицу, полуседой остаток некогда спелой пшеничной красы, перебросив ее себе на впалую грудь и сноровко, на ощупь, перебирая пальцами пряди и шелковые тесемки. И, трижды осенив себя широким крестом, а заодно потыкав издали в мою сторону щепотью, она торопко [120]забирается под одеяло и, нахолодавшая перед иконой, истово [121]льнет ко мне, теплому, обжившемуся под ватным пологом.