Далее рассмотрим сбор предпочтений путем голосования. В данном случае встают две основные, тесно связанные друг с другом проблемы – искажение предпочтений и неопределенность исхода. Если начать с первого, люди могут иметь стимул голосовать за другие предложения и кандидатов, чем те, которых они на самом деле больше всего хотели бы принять и выбрать. Это явление может быть вызвано выбором путем открытого голосования вместо тайного. В Афинах классического периода решения на собраниях принимались поднятием рук, в связи с чем многие опасались выражать свои истинные убеждения. Вследствие этого, как утверждал Фукидид, «при энтузиазме большинства [по поводу сицилийского похода] те немногие, кто был против, боялись показаться недостаточными патриотами, подняв руки против этого». (В больших афинских судах решения, наоборот, принимались тайным голосованием.) Использование поименного голосования вместо других процедур, например «вставания против сидения», также может внушать голосующим робость. На Учредительных собраниях в Париже (1789–1791) и во Франкфурте (1848) у радикалов была практика требовать поименного голосования по важным вопросам со скрытой, а иногда и открытой угрозой, что они подвергнут голосующих против радикальных предложений риску народного насилия, огласив списки с их именами. Даже если при системе «вставание против сидения» существовало очевидное большинство, поскольку система усложняла выявление того, как голосовали отдельные индивиды, при поименном голосовании исход мог быть пересмотрен [315].
В ходе тайного голосования также может иметь место искажение. Практически во всех системах волеизъявления могут возникать ситуации, в которых голосующий, выбирая альтернативу, отличную от приоритетной для него, может породить исход, более предпочтительный тому, который выпал бы в случае искреннего голосования [316]. (Исключение может возникнуть, если кандидаты или предложения были выбраны при помощи генератора случайных решений с вероятностью выбора альтернативы, пропорциональной доле одобривших ее. В этом случае проблема «потраченного зря» голоса не возникла бы. Недостатки системы очевидны и объясняют, почему она никогда не использовалась.) Желание, чтобы приоритетный вариант выиграл с не очень большим перевесом, может заставить голосовать против него. Например, в главе XVIII я говорил о том, что социалисты могут голосовать за коммунистов, чтобы сдвинуть платформу своей партии влево. Если известно наверняка, что вариант, стоящий для голосующего на первом месте, не проходит, он может проголосовать за лучшую альтернативу из тех, что имеют шансы победить. Некоторые системы голосования также создают стимул для того, чтобы не проявлять благосклонность кандидату или предложению, предпочитаемому другими, а проявить свои собственные предпочтения (см. последующий пример), или вводят новые альтернативы с единственной целью сделать более вероятным выбор, соответствующий реальным предпочтениям.
В некоторых случаях исход мажоритарного голосования является неопределенным. Предположим, в муниципальном собрании есть три блока примерного одинакового размера, представляющие соответственно бизнес, промышленных рабочих и профессиональных госслужащих. Собрание должно выбрать между строительством крытого бассейна, субсидированием местного симфонического оркестра или строительством поля для гольфа. В соответствии со стереотипными представлениями об этих группах предположим, что (после долгих дебатов) они расставляют варианты, как показано в табл. XXV.2.
Если альтернативы в голосованиях выставляются одна против другой попарно, есть большинство бизнесменов и рабочих, предпочитающих поле для гольфа оркестру, большинство бизнесменов и госслужащих, предпочитающих оркестр бассейну, и большинство госслужащих и рабочих, предпочитающих бассейн полю для гольфа. Таким образом, «социальные предпочтения» являются нетранзитивными или круговыми (cycling). В случае индивидуального выбора транзитивность была требованием рациональности (см. главу XI). В настоящем контексте дело не столько в рациональности, сколько в определенности. Если муниципальный совет воспользуется только ранжированием, показанным в табл. XXV.2, непонятно, как вообще он сможет принять решение. Поскольку голосование проводится потому, что совет не может прийти к консенсусу, дальнейшие дебаты едва ли помогут. Если бы можно было измерить интенсивность , с которой различные группы предпочитают один вариант другому, или степень, в которой варианты удовлетворяют объективные нужды, можно было бы сказать, что один вариант однозначно превосходит другой. Однако нет общей процедуры, которая позволила бы сравнить степени интенсивности предпочтений или удовлетворения потребностей индивидов [317]. К примеру, бесполезно спрашивать их о том, как они оценивают тот или иной вариант по шкале от 0 до 10. С одной стороны, мы не знаем, означает ли данная оценка (например, вариант 7) одно и то же для членов этих трех групп. С другой стороны, просьба оценить варианты может побудить их исказить свои предпочтения, например, присудив варианту 10, занимающему верхнюю строчку, и 0 – всем остальным.
Читать дальше