Вадим Россман - Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения

Из числа типичных африканских урбанистических иерархий выпадает и полицентричная и многостоличная Южная Африка, политические и урбанистические традиции которой смыкаются с традициями англосаксонских стран.

Исследователь проблемы африканских столиц Хамдан назвал черную Африку континентом эксцентричных столиц (Hamdan, 1964: 245). В большинстве случаев здесь происходит перемещение столиц из портовых городов в более центрально расположенные географические точки. Хамдан также называет «африканские столицы наиболее очевидным отпечатком пальцев Европы на теле африканской жизни» (Hamdan: 239), имея в виду не только расположение, ориентированное на внешние рынки, но и сам характер этих поселений и их структуру.

Малави, Берег Слоновой Кости, Гвинея-Бисау и Зимбабве

Наиболее общей чертой перемен в урбанистическом устройстве в этих государствах было продвижение новых столиц вглубь страны, а также стратегии патронажа, связанные с решением проблем межплеменного взаимодействия. Хотя большинство африканских президентов апеллировали к темам сбалансированного экономического развития страны и создания стимулов для национальной экономики, в реальности речь часто шла о создании новых очагов лояльности и патерналистского укрепления существующих политических режимов.

Так, в 1975 году президент Малави Хастингс Банда (1963–1994) перенес столицу в регион, близкий к месту своего рождения, где доминировала этническая группа чава, к которой он принадлежал (Potts, 1985).

Президент Берега Слоновой Кости Хафет Багни (или Уфуэ-Буаньи, как иногда транскрибируется его имя), который правил страной с 1960 по 1993 год, также перенес столицу из Абиджана в Ямусукро, в глубину страны и место своего рождения. Этот перенос был приурочен к пятому переизбранию этого президента, которое он отметил самим актом переноса. В Ямусукро был построен самый большой христианский собор в мире. До этого столица Берега Слоновой Кости переносилась еще три раза.

В Гвинее-Бисау столица была перенесена из островной Баламы в Бисау, опять же ближе к центру страны, в 1974 году (Тархов, 2008).

В ноябре 2012 года диктатор и черный расист Роберт Мугабе выступил с планом переноса столицы Зимбабве из Хараре в небольшое поселение Хампден (Mount Hamptden), в район Звимба, место его рождения. Хараре на протяжении многих лет занимал первое или одно из первых мест среди наименее пригодных для жизни столиц мира, и предложение было представлено как попытка разгрузить город. Некоторые члены правительства выступили резко против этих планов, указывая на разрушающуюся инфраструктуру других городов страны, скудный бюджет и на мотивации такого переноса, связанные с привилегиями для малочисленной богатой элиты страны. Ранее в Зимбабве было уже одобрено предложение о строительстве парламента в Хампдене.

Ботсвана

Прямо противоположной была логика движения политического центра в Ботсване, где столица была перенесена в 1969 году из Мафикенга, традиционной базы одного из наиболее влиятельных племен страны (баролонг), в Габороне, который традиционно служил местом встречи и совещаний племенных вождей. Тем не менее и здесь цель переноса состояла в укреплении государственной власти за счет компромисса с наименее лояльными группами населения, которые составляли шесть из основных восьми племенных групп страны и которые до переноса столицы были источником опасности для центральной власти. Компромисс состоял как раз в приближении власти к центру их зоны влияния (Best, 1970; Hamdan, 1964; Clarke, 1971).

Нигерия

В Нигерии, освободившейся от колониального контроля Великобритании, столица переместилась из Лагоса, самого крупного города страны, в Абуджу. Вдохновителем этой идеи был генерал Муртала Мухаммед (1938—1.976), который пришел к власти в результате государственного переворота и вскоре был ранен повстанцами. Президент Шеху Шагар и продолжил его дело и перевел ряд министерств в Абуджу, но более решительные и решающие шаги в этом направлении были предприняты генералом Бабангидой в 1985 году.

Характеризуя степень катастрофичности ситуации со старой нигерийской столицей, африканский географ Мобогунжи метафорически назвал ее «районом бедствия, принявшим форму города». По всеобщему признанию, Лагос после приобретения страной независимости превратился в город с чрезвычайно низкими стандартами качества жизни и с трудом поддающийся управлению. Начиная с 1960-х годов нигерийская столица росла на 11–15 % в год, что создавало невероятные проблемы с транспортом и жильем и, конечно, никак не предполагавшуюся генеральными планами города нагрузку на его урбанистическую инфраструктуру (Falulu, 2003).