Вадим Россман - Столицы. Их многообразие, закономерности развития и перемещения

Но более фундаментальной политической задачей перемещения столицы здесь было объявлено укрепление центральной власти и усиление центральности столицы.

Во-первых, перенос позволил сместить столичный город ближе к геометрическому центру страны, между историческими Севером и Югом. Этот центр, казалось, создавал лучшие условия для администрирования территорий и замирения тех племен, которые в течение многих лет были непричастны к управлению или находились слишком далеко от политического и коммерческого центра государства. Важно отметить, что в Лагосе традиционно доминировали африканцы племени йоруба, что вызывало законное недовольство других этнических групп. Этнические и географические конфликты имели и религиозный аспект – противостояние по преимуществу мусульманского Севера христианскому Югу, где исторически находился центр политической власти. Смена столицы сулила, таким образом, преодоление или ослабление религиозных и этнических трений.

Одним из факторов, которые определили направление переезда, послужила также близость новой столицы к центрам одной из древнейших культур на африканском континенте, культуре Нок. Перенос, таким образом, как бы возвращал нигерийскую культуру к ее древним корням и истокам.

Именно фактическая центральность и провозглашенная нейтральность Абуджи и принципиальные преимущества этих параметров в размещении столицы для формирующейся нации подчеркивались в официальных правительственных заявлениях. «Новый город должен был стать поистине нейтральным центром, в котором северные, восточные и западные этнические группы могли бы сосуществовать в гармонии, свободными от исторического наследия господства доминирующих групп над существующими городскими центрами» (Moore, 1984: 174–175). Территория, отведенная на строительство нового города, составляла 8000 км 2, в два раза больше, чем Лагос.

Реальность, однако, оказалась такова, что в результате переезда северные племена страны получили значительные преимущества и привилегии, во всяком случае с точки зрения южных христианских племен. Происходила также заметная исламизация Абуджи, которая выражалась, например, в архитектурном стиле многих публичных зданий и в здании Национальной ассамблеи, напоминающей своим куполом мечеть, что никак не устраивало христианский Юг. В полемике с Югом господствующие северные элиты пытались представить элементы исламского символизма в Абудже в качестве общевосточных или ориентальных декоративных элементов. «Ничейная земля», как описывали Абуджу в период агитации за новую столицу, на поверку оказалась не ничейной, а логическим дополнением северной сферы влияния. В сообщениях газет 19 северных штатов часто объединялись с Абуджей (Adebanwi, 2011: 96–97). К 2009 году мусульмане стали большинством в стране в силу более высокого темпа демографического воспроизводства, а центр в Абудже усилил их позиции.

Необходимо также подчеркнуть, что реальным толчком для реализации уже давно начатого процесса переноса столицы послужила попытка государственного переворота в 1990 году, в центре которого стояли южане и представители среднего пояса страны (территории, населенной этническими меньшинствами и отделяющей христианский Юг от мусульманского Севера). После этого генерал и президент страны Ибрагим Бабангида, северянин и мусульманин, в форсированном порядке стал переносить столичные функции в Абуджу и значительно увеличил финансирование этого проекта. В правление его предшественника Мохаммаду Бухари строительство шло медленным темпом и фактически правительство продолжало оставаться в Лагосе. Бабангида построил себе неприступную президентскую виллу, укрепленную подобно крепости и снабженную бомбоубежищами и подземными тоннелями на случай гражданской войны или последующих попыток военного переворота (Adebanwi, 2011: 97–99). В 1993 году он отменил результаты выборов и стал военным диктатором Нигерии, но вскоре после этого был смещен со своего поста в результате национальной забастовки и массовых протестов.

Кроме того, смена столицы в Нигерии превратилась в чрезвычайно коррумпированный проект. Огромная часть фондов выделенных на перенос – их источником были главным образом экспортные доходы от продажи нефти – была цинично расхищена чиновниками, девелоперами и субподрядчиками, близкими к властным структурам. «Контракты на строительство зданий были розданы знакомым и политическим союзникам, которые давали откаты политическим деятелям, распределявшим эти контракты, – пишет Мэтью Хитон, соавтор книги по истории современной Нигерии. – Термин контракты Абуджи стал синонимом коррупции и превратился в нарицательное имя» (Nwafor, 1980: 320). По оценкам экономистов, коррупционная наценка Абуджи, которая вычисляется на основе сравнения ценообразования в Нигерии с другими странами черной Африки и которую с легкостью просчитывают западные экономисты, составляла 25 % (Moser; Rogers; Van Til, 1997: 37).