Кэтти О'Брайен - ТРАНСФОРМАЦИЯ АМЕРИКИ

ПРИМЕЧАНИЕ КЭТИ О'БРАЙЕН:

"... После этого он дернул мою челюсть, она выскочила из суставов, и тогда он удовлетворил свою похоть в моем горле..."

- Моя челюсть была навсегда испорчена у Чейни. У меня хроническое расстройство височно­нижнечелюстного сустава.

Глава 11

«ПАПОЧКА» ФИЛИП ХАБИБ

Алекс Хьюстон запланировал выступить с артисткой кантри-музыки Лореттой Линн [Loretta Lynn] в Плейбой-Клубе в Атланти-Сити, шт. Нью-Джерси, в 1985 году, Рейган организовал мою встречу с его личным атташе Филипом Хабибом [Philip Charles Habib] (ныне покойным), который всегда играл загадочную роль Кролика в теме «Алиса в Стране чудес» для программно-контролируемых рабов.

Сотрудник ЦРУ Кен Райли [Ken

Riley], неонацист-педофил, который

был менеджером и организатором

концертов Лоретты Линн и

одновременно ее обработчиком в

«Монарх»-программировании, для

Алекса Хьюстона был самым близким

другом. Райли часто договаривался с

Хьюстоном через их общего

коммерческого агента Реджи

Маклохлина [Reggie Maclaughlin] ехать

на гастроли вместе, особенно для

участия в таких скрытых

правительственных операциях, как этот

концерт в Плейбой-Клубе. Карьера

певицы Лоретты Линн и участие в секретных операциях ЦРУ всегда были синонимами.

Райли часто сопровождал ее при посещении Белого дома во времена президентства Рейгана. По естественным причинам это ставило Райли в роль моего «резервного» обработчика, он часто возвращался из Вашингтона с распоряжениями в отношении меня. Хьюстон и Райли делились между собой деталями тайных операций ЦРУ, кантри-музыки,

неонацистского и правительственного

контроля над сознанием, методологии

проекта «Монарх», работы с рабами

(1), порнографии, распространения

кокаина и педофилии. Келли и

маленькую дочь Райли Хьюстон и

Райли часто снимали в порнографии и

вместе подвергали сексуальному

насилию (2).

Эта поездка в Атлантик-Сити

дала мне возможность поговорить с

Лореттой в то время как ее муж, Муни,

Райли и Хьюстон встретились для

ведения своих дел. У Лоретты и у меня

было так много общего. Время нашего

общения было ограничено. Мы встречались в Миннеаполисе, Миннесота, в 1981 году и обсуждали наше программирующее травмирование (3). В этот раз в гримерке Лоретты в

Плейбой-Клубе мы обсудили широкий круг тем, от материнства до Белого дома. Мы говорили о Рейгане с точки зрения его роли как «Волшебника страны Оз», но больше наш разговор состоял из восхвалений, к которым нас приучили. Мы говорили о «любимой» музыке Рейгана, исполняемой [дуэтом] «Air Supply» [буквальный перевод названия музыкального дуэта - «Приток воздуха»], которую он предоставил нам обеим через Райли. Скрытые темы НАСА/проекта «Монарх» в музыке «Air Supply» стали «жизнью и дыханием» для нас обеих по замыслу Рейгана, который обусловил нашу запрограммированность личной преданностью ему. Мы обсудили недавнюю церемонию инаугурации в Белом доме, на которой Лоретта присутствовала. (Я знала, что ее заданием от Райли было доставить Рейгану информацию от панамского диктатора Мануэля Норьеги [Manuel Noriega] во время инаугурации.)

Лоретта и я как-то спонтанно

спровоцировали друг друга на

переключение к общему для нас языку

скрытых смыслов, к которому мы обе

были приучены. Мы обсудили

запрещенные [закрытые для наших

обычных доминантных личностей]

предметы, от Норьеги и Берда до Райли

и Хьюстона, которые нас, как пару

непослушных детей, поймали и держат

раздельно. В тот раз в Атлантик-Сити я

узнала от Лоретты больше, чем должна

была знать, и никогда больше нам не

была предоставлена возможность

говорить друг с другом так свободно.

Эта поездка в Атлантик-Сити была многоцелевой. Я должна была присутствовать на сделке Норьеги по кокаину в аэропорту, передать послание Филипу Хабибу относительно Контрас и получить от него ответ для Рейгана, участвовать в «развлекательной» деятельности, связанной с музыкальными выступлениями, и предоставить услуги проститутки Хабибу в соответствии с инструкциями Рейгана (4).

Когда солнце садилось над Атлантик-Сити, Хьюстон активизировал мое «Монарх»-программирование на тему «Оз», которое использовалось для тайных операций высшего уровня. Это отражалось и в моем внешнем виде. Я носила настоящие и искусственные бриллианты для обозначения моей роли «Президентской модели». Рубины, чтобы показать включение программной настройки на проституцию. Изумруды, чтобы обозначить включение в наркобизнес. Это было физическое указание для тех, с кем я взаимодействовала, на тот режим работы, в который я была введена программно*. Я редко носила сразу три таких знака одновременно, но они, конечно, были использованы все в этой операции с Хабибом. Хьюстон повел меня вниз по набережной к гостинице-казино, где я должна была встретиться с Хабибом. Я шла как Страшила из «Страны Оз» и напевала «Следуем по Дороге из желтого кирпича».