Ричард Прам - Эволюция красоты. Как дарвиновская теория полового отбора объясняет животный мир – и нас самих

Теория эстетической коэволюции гласит, что за каждым сложным, изощренным брачным украшением стоит не менее сложное и изощренное, совместно с ним эволюционировавшее сексуальное предпочтение его. Если размер и форма человеческого пениса эволюционировали, например, для выполнения декоративной функции, следовательно, должен существовать и набор женских предпочтений, которые формировались одновременно с эволюционными преобразованиями пениса. Как я предположил в предыдущей главе, эти предпочтения, скорее всего, были связаны с сенсорными ощущениями усиливающегося сексуального удовольствия. Последнее прямо подводит нас к вопросу о женском оргазме – его происхождении и функции, а также дает возможность разобраться в ответе, который Тиресий дал Зевсу и Гере: почему женский оргазм ощущается сильнее и глубже, чем мужской.

Вероятно, за последние десятилетия ни одна другая тема из области сексуальной эволюции человека [280]не вызывала большего научного пыла и ожесточенных дебатов, чем происхождение женского оргазма. Эволюционное объяснение мужского оргазма всегда казалось вполне очевидным: поскольку мужское сексуальное удовольствие непосредственно связано с семяизвержением, оно должно было возникнуть путем естественного отбора, чтобы мотивировать самцов использовать предоставляемые для размножения возможности. В целом мужской оргазм видится как вполне подходящее решение проблемы поддержания существования вида, что полностью соответствует адаптационистским воззрениям. Напротив, происхождение и функция женского оргазма явились причиной бурной полемики, причем теории, пытающиеся объяснить и то и другое, весьма многообразны. Однако особенно удивительным в этих теориях является то, что ни одна из них не объясняет природу сексуального удовольствия именно с гедонистических позиций.

В начале XX века Зигмунд Фрейд представил свое видение женского оргазма, которое долгое время имело очень большое научное влияние. По его мнению, инфантильные ощущения сексуального удовольствия локализованы у женщин в клиторе, а при достижении половой зрелости – во влагалище. Согласно Фрейду, «нормальное» развитие женской сексуальности требует перехода от клиторального оргазма, доступного при мастурбации, к вагинальному оргазму, который достигается при гетеросексуальном соитии без стимуляции клитора. Женщины, у которых этого мифического перехода локализации оргазма не произошло, получали ярлык «фригидных», то есть сексуально неполноценных, эмоционально незрелых и в целом недоразвитых с точки зрения физиологической «женственности».

Гипотеза Фрейда сформировалась в рамках той же антиэстетической, отрицающей женскую сексуальную автономию интеллектуальной традиции Майварта и Уоллеса (см. главу 1), которая представляла женское сексуальное удовольствие как всего лишь [281]адаптивный физиологический стимул, возбуждающий и координирующий сексуальное поведение обоих полов с целью обеспечить продолжение существования вида. Как и Майварт с Уоллесом, Фрейд полностью исключал даже мысль о том, что удовольствие, которое женщины испытывают во время секса, является не средством, а самоцелью. Как мы уже видели, Майварт выражал свое неприятие женской сексуальной автономии предельно ясно. Его шокировала сама идея, что «порочный женский каприз» [282]может иметь какое-либо эволюционное влияние. Любопытно, что полностью развенчанная впоследствии фрейдовская теория [283]женского оргазма, по всей видимости, уходила корнями в те же опасения относительно возможных последствий для эволюционной науки в случае признания ею автономии женских сексуальных желаний.

Современная научная полемика об эволюции женского оргазма началась с выхода в 1979 году книги Дональда Саймонса «Эволюция человеческой сексуальности», в которой автор высказал предположение, что оргазм у женщин, как и соски у мужчин, образовался в качестве побочного продукта естественного отбора, действующего на репродуктивную функцию у противоположного пола. Эта теория «побочного продукта» гласит, что соски у мужчин существуют лишь потому, что эти органы подлежат жесткому естественному отбору у женщин, для которых они необходимы в целях молочного вскармливания детей. Точно так же способность испытывать оргазм у женщин существует лишь потому, что этот признак подлежит естественному отбору у мужчин, поскольку он обеспечивает механизм семяизвержения при половом акте. Такого рода «побочные продукты» возникают из-за неполноты генетических и онтогенетических межполовых различий у человека. Подобно тому как мужские и женские соски имеют общее эволюционное происхождение, женский клитор гомологичен мужскому пенису. Поэтому, как предположил Саймонс, женская способность к оргазму – это, в сущности, не более чем счастливая случайность – так сказать, побочный продукт естественного отбора на мужскую сексуальную реакцию.