Ганс Бауэр - Книга о слонах

В 1940 году в Дрезденском зоопарке было три слона: африканский самец Юмбо и индийские самки Нанга (уменьшительное имя от Нанга-Парбат) и Бирма, которые жили в полном согласии. Однако Юмбо часто болел. У него был туберкулез, много страданий причинял ему также нарыв. Однажды ослабевший слон уже не смог подняться с пола. Вызвали пожарных, которые обвязали тяжелое животное канатами, пытаясь помочь ему встать на ноги. Но Юмбо еще не был настолько слаб, чтобы безвольно дать делать с собой что угодно. Неожиданно он потянул в другую сторону, и вся пожарная команда полетела кувырком.

Зачастую тягловая сила слонов недооценивается. Ее недооценивают даже те люди, которые исходят не из смутных предположений, а пытаются высчитать ее с математической точностью. Профессора и студенты Дургамского университета (в Англии) решили недавно установить, соответствует ли их теоретический расчет реальным силам слона. Они заставили другого Юмбо перетягивать канат и скоро убедились, что полетели кувырком не только все их формулы, но и они сами.

Дрезденский Юмбо умер в октябре 1940 года, Нанга скончалась спустя два года от истощения, а еще через два года от дифтерии умерла Бирма.

У индийского самца Омара, который ныне вместе с доставленной из Гамбурга индийской слонихой Кири проживает в Лейпцигском зоологическом саду, бурное прошлое. В 1924 году Омар прибыл в Ганновер. Шли годы. Омар возмужал и стал опасен. В 1932 году вовремя яра он схватил служителя за куртку, швырнул его на землю и пронзил левую сторону грудной клетки бивнем. К счастью, сердце и легкое оказались незатронутыми. Сохранивший присутствие духа служитель сумел выбраться из загона и тем спас себе жизнь.

Пять лет спустя Омар нанес индийскому дрессировщику Мандаллу Сублаллу, поселившемуся в Ганновере, где он дрессировал группу слонов, страшный удар хоботом, наступил на поверженного и вонзил в него бивень. Индийца вынесли из загона мертвым. Но не следует представлять дело так, будто Омар напал на дрессировщика из «жажды убийства». Скорее всего здесь сыграла решающую роль роковая случайность. Омар интересовался одной самкой, с которой его содержали вместе, и Сублалл не вовремя столкнулся с пылавшим страстью животным.

Преемник Сублалла тоже едва-едва, и только благодаря хитрости, спасся от нападения Омара. В 1938 году Омар в соответствующей его росту огромной клетке был доставлен по железной дороге в Лейпциг. Здесь он тоже однажды натворил бед. Правда, пострадал не человек, а слониха Цилли. По неизвестным причинам он бросил ее в глубокий ров, отделяющий в Лейпцигском зоопарке загон от посетителей. Вскоре после падения Цилли околела.

В одной из предыдущих глав говорилось, что живущие на воле слоны обладают различными характерами. Но и в неволе наши друзья не теряют своих индивидуальных черт. Бывают слоны «добрые» и «злые» (причем мы, как уже не раз было сказано, не понимаем эти условные характеристики в человеческом смысле слова), слоны легко и трудно поддающиеся дрессировке.

Чрезвычайно послушным животным была слониха Ипани из Мозамбика, которая двадцать лет назад жила во Франкфуртском зоологическом саду. Во время детских утренников или других представлений ее без всякой опасности можно было вводить в переполненные зрительные залы. Иногда она заходила даже в служебные помещения, причем безо всякого труда поднималась по каменным лестницам.

Об одном удивительно добродушном и понятливом слоне рассказывает Карл Гагенбек. Это был самец по кличке Боско. Обычные работы он научился делать за несколько дней, а ложиться и вставать — в течение одного дня. После дрессировки, длившейся менее четырех недель, он мог шагать по бутылкам, стоять на передних или задних ногах, есть за накрытым столом с тарелки и пить из бутылки. Цирковой номер с участием Боско обычно заканчивался тем, что он через всю арену нес на бивнях сидящего на стуле дрессировщика, что особенно нравилось юным зрителям.

Боско побывал в Америке и пользовался в тамошних цирках исключительным успехом. Его привязчивость к людям, а также великолепная память проявились в том, что после двухлетнего перерыва он сразу же узнал Гагенбека и с явной радостью облизал ему лицо, издавая при этом ласковые горловые звуки.

Но Гагенбеку известен был слон и с прямо противоположным характером. То был рабочий слон, настолько капризный и злобный, что хозяин, дабы предотвратить возможность несчастья, должен был наконец умертвить его. Он сделал это, разумеется, с неохотой, так как слон — большая ценность.