Ганс Бауэр - Книга о слонах

Насколько строптивым был Ромео, когда чувствовал свое превосходство, настолько он сникал, когда ощущал обвившиеся вокруг его ног веревки. Связанный, он дрожал от страха, не выказывал больше ни малейшего духа противоречия и, если надо было, безвольно позволял сажать себя на цепь.

У слонят также могут быть прихоти. Исключительной упрямицей проявила себя Грети, которая несколько лет назад находилась в Риме и катала там детей на своей спине. Однажды, когда ей вновь надо было катать ребят, ее никак нельзя было оторвать от решетки, отделявшей детский городок от остальной территории зоопарка. Сколько бы травы и хлеба ей ни предлагали, она пренебрегала всеми этими дарами и упорно пыталась схватить хоботом росший по ту сторону решетки цветок татарника, до которого могла дотянуться лишь с невероятным трудом. Даже побои не могли заставить Грети отказаться от попыток сорвать цветок. Только осуществив свое желание и отправив себе в пасть несчастный цветок, она без сопротивления дала оседлать себя.

Своенравная Грети стала позднее жертвой вновь приобретенной зоопарком слонихи. Это животное, значительно более мощное, постоянно затевало с ней ссоры. Однажды в хлеву она сбила с ног Грети и нанесла ей такие увечья, от которых та уже не смогла оправиться.

Случай, который произошел однажды в Галле, доказывает, что катание детей на слонах, даже самых молодых, всегда несколько рискованно. В один прекрасный день ручной слоненок Бупари, бывший до тех пор образцом послушания, вдруг испугался. Почему? Никто не мог сказать, что произошло в его мозгу. Во всяком случае, Бупари вдруг выскочил из детского городка и начал метаться по ресторанной площадке, опрокидывая стулья, столы и все, что встречалось ему на пути. К счастью, люди не пострадали.

В «зрелые годы» слониха Бупари под руководством своего смотрителя Вильгельма Дельца проявила себя очень способным к дрессировке животным. Она звонила в колокол, играла в кегли, вертела шарманку, балансировала на бутылках, садилась на стул, поднимала хоботом своего дрессировщика в воздух. Но главное — она обслуживала специально для нее сконструированный автомат. Однако этот автомат не различал достоинства монет. Какие бы монеты в него ни бросали, он щедро выдавал печенье.

Дельцу было не по вкусу, что печенье можно приобрести и на пфенниги, ибо при этом ему приходилось доплачивать. И тогда ему в голову пришла спасительная мысль. Он научил Бупари отличать медь от никеля и бросать медь в его карман, а никель — в автомат. Бупари отлично поняла свои обязанности. И когда профессор философии Аллоиз Риль протянул Бупари горсть мелочи на сумму пятьдесят пфеннигов, способное животное тщательно отделило каждую никелевую монету от медной. Вероятно, слониха определяла различие между монетами не зрительно, а при помощи слизистой оболочки хобота и ее нервных окончаний.

Упрямство было отличительной чертой находившегося в зоосаде у Гагенбека восемнадцатилетнего самца Тото, который в юные годы носил по улицам Дар-эс-Салама (Танганьика) навешанные на него с обеих сторон рекламные плакаты. В течение некоторого времени он получал в зоопарке для подкрепления сил рис с молоком, который ему приносили в миске. Когда же служитель собирался унести посудину, Тото начинал реветь и бушевать. Он каждый раз требовал, чтобы ему дали самому установить, что в миске больше ничего нет. Только после того как Тото убеждался, что миска пуста, он позволял унести посуду. Другой особенностью Тото была его склонность хватать через решетку загона дамские шляпки и присваивать их. Чтобы оградить посещающих зоопарк женщин от потерь, этого воришку приходилось привязывать.

Совсем невоспитанно поступил однажды слон в Лондонском зоопарке. Один молодой англичанин хотел поразить свою мать и сестру, вместе с которыми он посетил павильон слонов. Он знал, что слон был привезен из Бирмы, и ему было известно, что в качестве команды «ложись» там употребляется слово «хмит». Он утверждал, что ему удастся заставить слона лечь.

— Хмит! — кричит он слону. Слон не реагирует, — Хмит! — снова кричит молодой человек, и опять без всякого результата. В третий раз кричит он «хмит» во всю силу своих легких.

Теперь слон наконец обращает внимание на крикуна. Он подходит почти вплотную к решетке, но не ложится, а хватает хоботом навоз, лежащий рядом, и бросает кусок величиной с каравай прямо в «знатока» бирманского языка.