Владимир Бахмутский - В поисках великого может быть

Повесть Диккенса "Рождественская песнь в прозе"(1843) можно считать своего рода прологом к роману "Домби и Сын". Главный её герой – мрачный скряга Эбенезер Скрудж. У капиталиста Скруджа был компаньон, которого звали Джейкоб Марли. Он скончался в сочельник несколько лет назад, и теперь Скруджа занимает один-единственный вопрос: раньше его контора называлась "Скрудж и Марли", а теперь, когда нет больше Марли, неизвестно, как должно звучать её название. Никаких иных чувств, тем более – горя, он не испытывает.

О Скрудже сказано так: «Ну и сквалыга же он был, этот Скрудж! Вот уж кто умел выжимать соки, вытягивать жилы, вколачивать в гроб, загребать, захватывать, заграбастывать, вымогать». (Строфа первая). (452)

Главная особенность его натуры – холодность. Это сказывается даже во внешнем облике. Он старик. «Душевный холод заморозил изнутри старческие черты его лица, заострил крючковатый нос, сморщил кожу на щеках, сковал походку, заставил посинеть губы и покраснеть глаза, сделал ледяным его скрипучий голос. И даже его щетинистый подбородок, редкие волосы и брови, казалось, заиндевели от мороза. Он всюду вносил с собой эту леденящую атмосферу. Присутствие Скруджа замораживало его контору в летний зной, и он не позволял ей оттаять ни на полградуса…». С самого начала в тексте звучат такие сказочные мотивы. Вообще, от Скруджа исходит холод. Даже летом в его конторе ощущается стужа. И никто никогда не смеет обратиться к её владельцу. Ни единая душа никогда не спросит у Скруджа даже о том, как куда-нибудь пройти.

У Скруджа есть племянник. Он беден и весел. От него будто пышет жаром. Кроме того, он женат, что особенно возмущает Скруджа. Не имея дохода, он посмел жениться. И еще у Скруджа есть клерк Боб Крэтчит, – единственный человек, который работал на Скруджа и мог вынести все его нападки. Скрудж очень удивлен тем, что Боб Крэтчит ещё толкует о празднике. Какой праздник, если ты нищий! Боб очень привязан к своим многочисленным детям, особенно к маленькому сыну-калеке по имени Тим, относится к мальчику с огромным сочувствием и любовью, в то время как Скрудж считает, что бедняки вообще не должны жить, а больные – тем более. Чего о нём заботиться?

И вот в Рождественскую ночь происходит своего рода перерождение Скруджа. Ему являются святочные духи. Дух Прошлых лет напоминает Скруджу, каким он был в детстве и юности. Он был беден и добр, а богатство погубило его. Оно убило в нём все живые, естественные чувства. Скрудж вспоминает времена, когда он увлекался сказками, любил читать "Робинзона Крузо". Тогда он ещё был полон надежд и восторга и с радостью разделял их с близкими. В юности у него даже была невеста. Но он оставил её ради денег. Деньги вытеснили всё. Всё омертвили. Эти воспоминания пробудили в герое ощущение настоящих, подлинных ценностей человеческой жизни.

Второй дух – дух Рождества, дух Святок. С его помощью во сне Скрудж совершает прогулку по городу: видит украшенные к празднику улицы, нарядных радостных людей. Затем он наведывается в дом своего служащего Боба Крэтчита. Он видит бедность, но в то же время мир счастья, веселья, доброжелательности, заботы друг о друге. Предмет всеобщей любви здесь – малютка Тим. Но затем дух сообщает Скруджу, что Тим вскоре может умереть, если только «будущее не внесёт в это своих изменений», и эта весть почему-то приводит его в необыкновенное смятение.

Наконец Скруджу является третий святочный дух – это дух будущего, который должен открыть ему, что ждёт впереди. Проследовав за ним, Скрудж очутился на бирже, где знакомые ему люди говорили о смерти какого-то злобного скряги. Дрожь охватила Скруджа от головы до пят: этим скрягой был он. Весть о кончине Скруджа вызвала на бирже волнение. Но никто не горевал лично о нём, не вспоминал ни одним добрым словом, лишь должники радовались, что его больше нет на свете.

И вот под влиянием всего пережитого, неожиданных впечатлений этой необычной Рождественской ночи Скрудж меняется. Он вдруг решает отправиться на праздник в дом своего клерка Боба Крэтчита. Приносит индейку в качестве рождественского подарка семейству. И с радостью узнаёт, что малютка Тим жив. Именно Тим пробуждает во всех вокруг человечность. И даже в самом Скрудже. Я уже говорил, что больше всего Диккенса тревожило прагматичное, утилитарное отношение к людям. От Тима никакой пользы нет. У него нечего взять, ему можно только отдать. Когда речь идёт о калеке, это выступает с особой очевидностью. Диккенс использует в этой повести все атрибуты сказки. Скрудж преображается. И завершается всё весьма благополучно. Скрудж превращается в такого доброго друга, такого доброго хозяина, такого доброго человека, какие бывали только в старое доброе время, в старой доброй стране, в одном старом добром городе. Диккенс подчеркивает, что этот счастливый финал носит сугубо сказочный характер. Такое сочетание реализма и поэтики сказки составит позже важную особенность самого значительного романа Диккенса "Домби и сын".