Владимир Бахмутский - В поисках великого может быть

«Настал вечер; мальчики заняли свои места. Надзиратель в поварском наряде поместился у котла; его нищие помощницы расположились за его спиной. Каша была разлита по мискам. И длинная молитва была прочитана перед скудной едой. Каша исчезла; мальчики перешептывались друг с другом и подмигивали Оливеру, а ближайшие соседи подталкивали его. Он был совсем ребёнок, впал в отчаяние от голода и стал безрассудным от горя. Он встал из-за стола и, подойдя с миской и ложкой в руке к надзирателю, сказал, немножко испуганный своей дерзостью:

– Простите, сэр, я хочу ещё.

Надзиратель был дюжий, здоровый человек, однако он сильно побледнел. Остолбенев от изумления, он смотрел несколько секунд на маленького мятежника, а затем, ища поддержки, прислонился к котлу. Помощницы онемели от удивления, мальчики – от страха.

– Что такое?.. – слабым голосом произнёс, наконец, надзиратель.

– Простите, сэр, – повторил Оливер, – я хочу ещё.

Надзиратель ударил Оливера черпаком по голове, крепко схватил его за руки и завопил, призывая бидла.

Совет собрался на торжественное заседание, когда мистер Бамбл в великом волнении ворвался в комнату и, обращаясь к джентльмену, восседавшему в высоком кресле, сказал:

– Мистер Лимкинс, прошу прощенья, сэр! Оливер Твист попросил ещё каши!

Произошло всеобщее смятение. Лица у всех исказились от ужаса.

– Ещё каши?! – переспросил мистер Лимкинс. – Успокойтесь, Бамбл, и отвечайте мне вразумительно. Так ли я вас понял: он попросил ещё, после того как съел полагающийся ему ужин?

– Так оно и было, сэр, – ответил Бамбл.

– Этот мальчик кончит жизнь на виселице, – сказал джентльмен в белом жилете. – Я знаю: этот мальчик кончит жизнь на виселице.

Никто не опровергал пророчества джентльмена. Началось оживленное обсуждение. Было предписано немедленно отправить Оливера в заточение; а на следующее утро к воротам было приклеено объявление, что любому, кто пожелает освободить приход от Оливера Твиста, предлагается вознаграждение в пять фунтов. Иными словами, вознаграждение в пять фунтов и Оливер Твист были предложены любому мужчине или женщине, которые, занимаясь ремеслом, торговлей или чем-либо иным, нуждались в ученике». (Глава II повествует о том, как рос, воспитывался и как был вскормлен Оливер Твист). (451)

В этой сцене столкновение естественного стремления голодного ребёнка и равнодушного к нему мира выступает наиболее наглядно. Но у Диккенса, наряду с жестокими и бессердечными, всегда изображаются и добрые богачи, которые помогают главному герою. Диккенс верит, что возможен счастливый исход событий.

Поворотным моментом в творчестве писателя стала его поездка в Соединенные Штаты Америки. Раньше писателю казалось, что зло, которое он видел вокруг в современной ему Англии, связано с пережитками феодализма. Америка, которая не знала феодальных порядков, представлялась писателю некой идеальной страной. Но, оказавшись в Америке, он увидел то, чего не ожидал… Его, конечно, поразило рабство, которое в то время господствовало в стране. А кроме того, власть денег в Америке выступала даже в ещё более острой форме, чем в старой Европе. Всё это заставило Диккенса пересмотреть свои взгляды. От счастливых развязок он не отказался, но с тех пор стал придавать им иной, откровенно сказочный характер.

В этом смысле показательны "Рождественские рассказы". Они занимают центральное место в творчестве Диккенса. Это очень важный момент. Вообще, в Западной Европе всегда в большей степени, чем в России, почитали Рождество. Наиболее важным религиозным праздником в России и по сей день остается Пасха. Рождество у нас как-то скомкано уже по той простой причине, что оно не может следовать за Новым годом. Оно должно ему предшествовать. Новый год начинается после рождения Христа. И елку нужно ставить под Рождество. А у нас её ставят накануне Нового года, а потом она доживает до Рождества. Но и вообще России присуще скорее пасхальное сознание…

Для Диккенса Рождество – это необыкновенно важный праздник. "Это единственный день в календаре целого года, – говорил Диккенс, – когда все люди становятся как бы братьями, независимо от того, к каким социальным кругам они относятся". В «Пиквикском клубе» каждый день был праздником, а здесь это уже «единственный день в календаре целого года»…

В романе важна сама атмосфера Рождества. Люди собираются в теплой, светлой комнате, где рассказываются рождественские истории. Это рождественская ночь, между прочим. За окном темно, холодно. А в комнате топят, чувствуется домашний уют. В доме всегда уютно, когда на улице плохая погода. Диккенс вообще великий поэт дома. Эта его особенность проявилась уже в «Рождественских повестях». Дом для Диккенса – это не четыре стены и крыша, а некоторое внутреннее пространство. Человек должен иметь дом. Кстати, у Пушкина в "Медном всаднике" этот мотив главный: «Где же дом?» Дом героя уничтожен наводнением. Но как жить без дома? Для Диккенса чрезвычайно существенно ощущение этого малого мира.