Анна Козачина - Литература Японии

Стоит отметить, что особую ценность в «Кодзики» представляют помещенные в текст стихи и песни. Размер их весьма различен: чаще всего в пять и семь слогов, но есть и в шесть, и восемь. Все стихотворения в «Кодзики» написаны на определенный случай, то есть находятся в теснейшей зависимости от обстановки, отражают конкретную ситуацию. Они могут быть чем угодно: вопросом, замечанием, восклицанием — по характеру; жалобой, гневом, просьбой, сожалением — по содержанию. Их совершенно невозможно понять вне контекста, но и повествование не может существовать без стихотворения, потому что в нем дан какой-то, часто самый существенный, его элемент.

В тех частях «Кодзики», где рассказывается о современных составителю временах, встречаются повествования, излагающие события в форме, близкой к литературному рассказу. И поскольку все повествование «Кодзики» заканчивается к 20-м гг. VII в., материал памятника полностью относится к прошлому, в большей части — очень далекому. Таким образом, «Кодзики» дает возможность судить об устном — поэтическом и прозаическом — творчестве японского племени до начала VII в.

Две основные идеи книги: идея кровного племенного единства и идея политической власти. Первая отражается в отношении к прошлому, в протягивании генеалогической линии по главным представителям (богам, вождям, царям) как проявлении единства племени; вторая — в представлении политической власти как выполнении богами, вождями, царями воли высших богов. Оно Ясумаро сумел выбрать нужные мифы, искусно связать их воедино и расположить так, чтобы эти идеи отвечали задачам укрепления правящего дома.

Устанавливая приоритет императорского дома, книга «Кодзики» способствовала централизации государственной власти в Японии, идеологически помогала тому процессу, который уже шел полным ходом в экономической и политической областях. Наделяя монархов божественным происхождением от самой богини солнца Аматэрасу, «Кодзики» делала возможным установление прочного общегосударственного культа как средства централизации Японии. Книга укрепляла позиции центральной власти и исторически, и политически, и религиозно.

Помимо всего прочего, это еще и своя, родная, близкая каждому японцу книга. К ней восходит все то, что составляет исконное, освобожденное от всяких примесей содержание японского национального духа. «Кодзики» — ключ не только к японской мифологии, религии, истории, литературе, но и к самой Японии, к самим японцам. Через «Кодзики» мы познаем и «век богов», и эпоху Тэмму; через нее же мы как нельзя лучше приближаемся к подлинно японскому и в современной Японии.

«Нихонсёки».При всем своем значении для японского народа текст «Кодзики» все же слабо учитывал реалии современного общества, расстановку сил внутри правящей элиты. Формирование государственности по китайскому образцу диктовало потребность в создании совсем другого текста исторического содержания. Этой задаче и должен был отвечать второй мифологическо-летописный свод — «Нихонсёки» («Японская летопись»).

«Нихонсёки» — самый обширный по содержанию и объему письменный памятник эпохи Нара, насчитывающий 30 свитков. Наиболее распространенная точка зрения состоит в том, что в отличие от «Кодзики», созданного именно для внутреннего употребления, обращенного вглубь страны, «Нихонсёки», в свою очередь, был адресован дворам Китая и Кореи и должен был утвердить статус возникшего государства как сильного и авторитетного образования, имеющего божественное происхождение, мифологические корни и давнюю историю. Также предполагалось засвидетельствовать этим памятником высокий культурный уровень японского двора, владение летописно-исторической традицией в китайском ее понимании и языком классических памятников китайской древности.

В 713 г., в следующем году после завершения «Кодзики», была произведена огромная работа: указом императора Гэммё всем правителям провинций предписывалось составить и представить центральному правительству подробные описания земли и обычаев вверенных их управлению областей, иначе говоря, географическое и этнографическое описание отдельных районов Японии. До нас дошли только пять таких описаний. В небольших отрывках, тщательно собранных японскими исследователями, известны еще 36 описаний. Для литературоведения в этих описаниях важны содержащиеся в них местные предания и легенды. Большинство их связано с объяснениями топонимики, местных географических названий.