Чак Вендиг - 250 дерзких советов писателю

Описывайте только то, что важно для истории. Если читатель должен иметь определенную информацию, обеспечьте ее. Плевал я на ваш светильник. И на увядший лист за окном. И на вид жетона на собачьем ошейнике. Описывайте эти вещи лишь в том случае, если мне нужно их знать. Допустим, светильником дадут по голове. Лист увял из-за грибка, который угрожает всему живому. Жетон на ошейнике имеет вид четырехлистного клевера, поскольку хозяин псины – Уильям Макардл по кличке Ирландский Билли, бывший террорист из ИРА, который стал наемным киллером и подписывается значком в виде клевера.

Когда описаний много, темп чтения замедляется. А если их слишком много, читатель хлопнет дверью и уйдет. (На языке интернет-сленга: «Ниасилил – многабукаф».) Кстати, это относится и к сценариям: описание разделяет действие и диалог, а они создают всю динамику. Обильное описание способно убить персонажа, как удар молотком по черепу.

Я не хочу сказать, что деталь не бывает убедительной. Блюдо может стать вкуснее, если добавить в него жир. Когда вы просто описываете «додж чарджер» как «вишнево-красный», это выглядит ненужной деталью. Однако деталь может и заиграть. Тот факт, что сильная машина имеет вишнево-красный цвет, не случаен. Мы знаем, что красные машины чаще останавливают. Красный цвет ассоциируется с гневом, кровью и огнем. Любимый цвет человека говорит что-то о его характере. В общем, деталь – это жир, но жир бывает и полезным. Как тот, что содержится в оливковом масле, авокадо и сочных ляжках Опры Уинфри.

К черту погоду. У многих писателей на ней идефикс. Может, помнят старую фразу: «Была темная и бурная ночь». И забывают, что содержалась она в смехотворно слабой книге. Описывайте погоду лишь в том случае, если она играет роль. Когда буря влияет на события, уделите ей внимание. Допустим, из-за мороза разбилась машина (гололед) или нет видимости (метель). Если погода важна, скажите нам об этом. Но обычно она не важна.

Да, описание может создать или усилить настроение. Вот авторы и описывают погоду. Мол, как бы передать чувство опасности? Давайте упомянем, что грянул гром. Получше, стало быть, ничего не нашлось… А ведь можно дать такое описание, которое и для сюжета важно, и настроение передаст. Допустим, нужно усилить чувство гниения и распада . Опишите ржавчину на пистолете героя или его кожную болезнь. Эти вещи могут влиять на сюжет (пистолет выстрелит, а болезнь усилится). Стало быть, описание работает и на настроение, и на историю .

Войдите в комнату. Предпочтительно ту, которую не знаете от и до. Осмотрите ее в течение 30 секунд. (Засеките время: ровно полминуты.) Затем выйдите. Подождите пять минут. Приготовьте себе тост. Налейте выпить. Погладьте собаку. Помастурбируйте. А через пять минут запишите те детали, которые считаете важными для передачи атмосферы. Укажите столько деталей, сколько хотите. А потом сократите их количество до трех. А потом до одной. Просто посмотреть, что получится. И как, удалось? Увы, нет. Опять двойка. (Ладно, шучу. Никаких двоек… пока вы будете посылать мне чеки.)

В описаниях часто фигурируют важные детали. Нервный тик. Бомба под столом. Таинственный артефакт под названием «анальные бусы астронавта». К сожалению, авторы подчас хоронят важные детали в жидком месиве описания. Но не прячьте вещи, которые читатель должен знать. Подчеркните их. Поставьте на видное место. Я не хочу только на 156-й странице понять, что у главного героя нет одной руки («И как я мог это пропустить?»); а потом окажется, что еще на 32-й странице сей факт упоминался в середине длинного описания. Бла-бла-бла, рыжие волосы, красивые туфли, одна рука, большая ременная пряжка, толстые пальцы, бла-бла-бла.

Глаза цепляются за диалог, как заусенец за пушистый свитер. Глаза скользят по пространным описаниям, как толстяк по водной горке, намазанной свиным жиром. Описания же подобны сексу с неприятным человеком: войти, сделать дело, выйти. Так сказать, «боевое приземление».

Нет, «словесный молот» – это не эвфемизм для вашего пениса. Моего пениса – да. Но не вашего. Речь вот о чем: ломайте описания на кусочки, как шоколадную плитку. Включайте их в диалог и действие. Время не должно останавливаться, пока герой всего не усвоит. Может, он бежит, разговаривает, строит планы, прячется – детали, которые он замечает, – это детали, которые он должен заметить . А значит, их должен заметить и читатель.