Людмила Шапошникова - Мы-курги

— Людмила, — сказала она, — я узнала нечто для тебя очень важное. Говорят, на горе Парвати, что рядом с Пушпагири, таких дольменов видимо-невидимо. Я отправляюсь туда вместе с тобой. Ченгаппам такое и не снилось. Завтра утром я заеду за тобой.

Если бы мне когда-нибудь сказали, что я «наживусь» на прошлом феодальной усобицы в Курге, я бы не поверила. Но случилось именно так.

С утра над Кургом стоял туман и шел моросящий дождь. Окрестные горы были затянуты серой пеленой. Тяжелые темные тучи появлялись время от времени там, где туман рассеивался. Моросящий дождь явно собирался перейти в ливень. Холодный и пронизывающий. Но Минну это не остановило. На карту была поставлена честь ее клана. Выигрышем должны были стать дольмены. Дорога наша лежала на север до Сомварпета, а оттуда к границе Курга, где стояла манящая и неведомая гора Пушпагири. Минна проявила всю свою энергию, чтобы эта поездка состоялась. Она достала джип и теперь, несмотря на неблагоприятные погодные условия, не собиралась от нее отказываться. В нескольких милях от Меркары дорога стала подниматься круто вверх, петляла между лесистыми горами и узкими горными проходами. Совсем низко, над самыми деревьями, висели облака. Дождь то прекращался, то начинался снова. От Сомварпета дорога пошла вниз, и лес, подступавший к ней, стал гуще. Порой гигантские деревья с прямыми стволами полностью скрывали окрестности и тянулись куда-то вверх, к серым облакам, набухшим дождем. Эти деревья росли вперемежку с кокосовыми пальмами, дикими бананами и панданусами. С деревьев свешивались толстые канаты лиан и цеплялись за кусты, усеянные крупными белыми колокольчиками. От колокольчиков поднимался резкий дурманящий запах. Цветы были ядовитыми. Ни одна тропинка не вела в эти стоящие сплошной стеной заросли. Через них можно было пробиться только с топором.

Дорога то прижималась к мокрым каменистым скалам, то уходила от них, уступая место зарослям тропического леса. Со скал и склонов срывались мутные потоки воды и, превращаясь в быстро бегущие ручьи, пересекали наш путь. В некоторых местах эти дождевые ручьи размыли гравий, и дорога обрывалась вниз глинистыми крутыми склонами и провалами. К полудню лес неожиданно расступился, и джип затормозил у обширной поляны. На поляне стояло одинокое одноэтажное здание под красной черепичной крышей.

— Все, — сказал шофер. — Дальше дороги нет даже для джипа. До Пушпагири осталось еще миль пять. Вам придется пройти их пешком.

Минна поежилась, глядя на потоки льющегося дождя. Но делать было нечего. Борьба с кланом Ченгаппов требовала своих жертв. Мы вышли из джипа и сразу окунулись в дождь.

В здание под черепичной крышей на лесной поляне размещалась школа для детей окрестных деревень. Учитель, молодой смущающийся кург, встретил нас на ее пороге.

— Пушпагири? Да, еще порядочно идти. Может быть, вы переждете дождь?

— А если он не кончится? — спросила я.

— И такое может быть, — кивнул учитель. — Дорога? Я вам, конечно, объясню, но тут есть кое-какие сложности. Впрочем, кажется, я вам могу помочь. Кутаппа! — крикнул он в темный коридор.

Почти мгновенно перед нами предстал юный кург лет девяти, одетый в шорты и рубашку цвета хаки, но босой.

— Кутаппа, — сказал учитель, ты, кажется, сегодня собирался в свою деревню?

— Да, сэр, — ответил Кутаппа.

— И твоя; деревня недалеко от Пушпагири?

— Да, сэр.

— Тогда ты проводишь этих двух леди до своей деревни и покажешь им дорогу на Пушпагири.

— Да, сэр. — И Кутаппа с удивлением уставился на двух леди. — С удовольствием, сэр, — спохватился он.

— Будешь за них отвечать, как мужчина, — сдвинул брови учитель.

— Конечно, сэр. Можете на меня положиться.

— Пожалуйста, идемте, — сказал наш страж и проводник, пропуская нас вперед.

Но на поляне он нас обогнал и ринулся куда-то в чащу по тропинке, идущей вниз. Дождь усилился, в чаще было темно, как в поздние сумерки, и сверкаюющие впереди пятки Кутаппы служили нам в этой темноте единственным ориентиром. Травянистая тропа из зарослей вывела нас на глинистую дорожку, которая шла по лесу, как по ущелью. С двух сторон дорожки плотной стеной стояли деревья. И только где-то вверху виднелась узкая полоса дождливого неба. Минна, подобрав сари до колен и придерживая его рукой, отважно ступила на дорожку. Тропа была скользкой и размытой. Наши ноги разъезжались, и мы с трудом удерживались на этой ненадежной почве. Где-то внизу за деревьями слышался шум текущей воды. Скользя и спотыкаясь, мы продолжали путь. Наконец тропа вывела нас на берег довольно широкой горной реки. Течение ее было спокойным, по черно-зеленой воде били струи дождя. Мы пересекли деревянный скрипучий мост и оказались на противоположном берегу. Теперь тропа медленно поползла вверх. Идти становилось все труднее. Одежда наша намокла, и нас не спасали даже плащи. Вода проникала сквозь их швы и струйками стекала по телу. Моя сумка с фотоаппаратами разбухла, и вес ее удвоился.